Изольда Мандельблат
В эти рождественские и пред-новогодние дни Нью-Йорк, одевается в праздничные наряды, украшает свои улицы и дома, ставит елки и устраивает праздничные концерты. Во всех соборах и концертных залах звучит «Мессия» Генделя , а в старинной епископальной церкви Святого Фомы на 5-ой Авеню в Манхеттене хор мальчиков замечательно поет церковную классику и Christmas Carols. Эти очень интересные концерты проходят в St. Thomas Church (1 W 53rd St) в ноябре каждого года. Для любителей органной музыки здесь устраиваются и общедоступные концерты, где на великолепном, большом духовом концертном органе Миллер-Скотт играют известные музыканты.
Церковь Святого Томаса является первой приходской церковью епископальной епархии Нью-Йорка. Ее первое здание появилось в Манхеттене в 1824-м году и множество раз перестраивалось. Последняя современная реплика этого здания, выполненная архитекторами Ральфом Крамом и Бертрамом Гроссвеном в стиле высокой готики, относится к 1914-му году. Церковь достопримечательна, она всегда являлась приходом для высокопоставленных жителей Нью- Йорка. Здесь праздновала свою свадьбу с кузеном Уинстона Черчилля, 9-ым герцогом Мальборо Чарльзом Спенсером Черчиллем Консуэло Вандербилт. , здесь молились Уильям Бекхаус Астор и президент Колумбийского Университета Чарльз Кинг. Здесь была организована и до сих пор работает единственная в стране церковная хоровая школа – интернат для мальчиков.
В интерьере церкви много раритетов – уникальный резной алтарь работы скульптора Ли Лори, витражи Лафаржа и единственное в стране витражное окно, выполненное известной английской фирмой Powell & Sons, установленное в память о посещении этой церкви Альбертом Швейцером во время его кратковременного визита в Соединенные Штаты. Говорят, что он даже поиграл Баха на местном органе.
Имя Альберта Швейцера известно, наверное, всем грамотным людям. Музыканты знают его как выдающегося органиста, интерпретатора и исполнителя музыки Баха. Другие читают его философские и теологические трактаты и разделяют формулу «универсальной этики» этого ученого : «Благоговение перед всем живым». Врачи восхищаются человеколюбием и мастерством замечательного доктора Швейцера… Я же хочу вспомнить просто хорошего и доброго человека, каким узнала его из воспоминаний современников и друзей этого «аристократа духа». Никто и нигде не отозвался о нем плохо.
«Доктор философии и приват-доцент теологии одного из старейших европейских университетов, органист и органный мастер, писатель и музыколог, врач уехавший в глухие районы Африки, чтобы строить там больницы и лепрозории, лечить прокаженных, врачевать язвы, принимать роды… И при этом не оставить музыку Баха, не бросить писательство и философию а, напротив, подняться и в той и в другой области до еще более высокого уровня ….» – прочла у Бориса Носика и назвала все это одним именем – Альберт Швейцер.
Летом 1949-го Альберт Швейцер вместе с женой Еленой посетил Америку. Рассказывают, что в Нью- Йоркском порту их встречали толпы журналистов, которые обрушили на них множество вопросов, одним из которых был : «Доктор, что вы думаете об Америке?» Швейцер ответил с уважительной серьезностью: «Я еще ни разу не был в этой стране, а вот вы живете здесь, так что уж лучше вы расскажите мне, что вы думаете об Америке.»
На пристани он произнес очень краткую речь: «Леди и джентльмены, в молодости я был очень глуп. Я учил немецкий, французский, латинский, греческий и древнееврейский, но не учил английского. В своем новом воплощении я первым делом выучу английский».
Супруги приехали в Америку на Гетевские торжества, которые проходили в небольшом курортном городишке Аспен штата Колорадо. Расположенный в Скалистых горах , поросших серебристыми осинами (отсюда и название городка Аспен), этот уникальный городок является особой климатической зоной, до сих пор привлекающей туристов и зимой и летом. Сегодня Аспен – популярный и очень дорогой горнолыжный курорт, особо известный благодаря своему Музыкальному Фестивалю и Научному Центру, организованных в честь знаменитого гостя, когда-то посетившего эти места.
Свое выступление на Гетевском фестивале Швейцер произнес на немецком языке. На английский его переводил известный американский писатель Торнтон Уайлдер. Присутствовавшие на фестивале видные интеллектуалы Европы и Америки ( среди них испанский философ Ортега-и-Гасет, итальянец Боргезе, американский пианист Артур Рубинштейн) встретили Швейцера тепло и приветливо. Знаменитый ученый удивлял чопорную интеллектуальную публику своей простотой, готовностью разговаривать со всяким, кто просил его совета. Он никому не отказывал ни в интервью, ни в автографах, ни в ласковом слове, ни во внимании. Однако в своих убеждениях ученый проявил завидную принципиальность. Не выразив никаких восторгов по поводу американского процветания, он сказал спокойно и упрямо, что больше всего мир нуждается сейчас в духе, ибо если высокий дух не будет править миром, то мир погибнет.
В Нью-Йорке Швейцер жил у своих друзей в доме доктора Эмори Росса на Пятой авеню №156. Он с добродушным юмором рассказывал потом, что хозяйка, встретившись с ним на лестнице утром в длинном, до пят, халате, извинилась, что она не одета, убежала к себе и вскоре вышла успокоенная в трусиках и коротенькой рубашонке. Когда он играл на рояле, дети хозяина столпились у него за спиной, и он, обернувшись, весело сказал им: « Вы, наверно, думаете, что я только мрачную музыку могу играть? А вот послушайте: это музыка, под которую я в первый раз в жизни танцевал вальс с Еленой.» И он заиграл веселый вальс из тех, что играли в страсбургских гостиных в начале девяностых годов прошлого века.
« У меня сложилось впечатление, что Америка не является чем-то обособленным самa по себе; не такая уж иная вещь, как некоторым кажется в Европе. Здания немного выше и улицы немного длиннее, но люди те же. Мое главное впечатление – это очень большая доброта американского народа и тот факт, что моя философия благоговения перед жизнью распространилась среди стольких людей в этой стране».- писал Швейцер.
Когда-то доктор Швейцер так сказал о себе на больничном праздничном обеде в честь его дня рождения : «Если бы вы подвергли клиническому анализу мою душу, вы обнаружили бы в ней три части: первая ее треть – профессорская, преподавательская, вторая треть – врачебная, а третья принадлежит сельскому жителю, крестьянину. Вдобавок еще несколько капель туземца, „примитивного человека“.
Если обнаружите, что то, что я делаю, вам не по душе, не поднимайте шума. Просто скажите себе: «Примитивный человек берет в нем верх».
Замечательно, не правда ли?! Теперь и я знаю, что происходит, когда я делаю что-то не то!
French-German physician and theologian Dr Albert Schweitzer (1875 – 1965) dines out in a restaurant in Westminster, London, 18th October 1955. He is in the capital to receive the Order of Merit from Queen Elizabeth II at Buckingham Palace, and to dine with the Prime Minister. (Photo by L. Blandford/Topical Press Agency/Hulton Archive/Getty Images)
В Америке вышло специальное юбилейное издание со статьями друзей и поклонников Швейцера – Ганди, Эйнштейна и других. «Вряд ли мне доведется еще когда-нибудь встретить человека, – писал Альберт Эйнштейн, – в котором доброта и стремление к красоте так идеально дополняли бы друг друга». Эйнштейн писал, что Швейцер не предугадывал и во сне не видел того, что пример его станет образцом и утешением для людей. Он просто действовал по внутренней необходимости. «Я думаю, – заключал Эйнштейн, – что во многих людях есть неистребимое ядро добра. Иначе бы они никогда не поняли его простого величия».
P.S. «Лайф» так описывал путешествие Швейцера в Аспен:
«В Чикаго, где термометр показывал 99°, Альберт Швейцер вышел на платформу поразмять ноги. Он стоял, разговаривая с друзьями, когда вдруг появилась женщина с двумя тяжелыми чемоданами. Швейцер тут же прервал разговор, вежливо подошел к женщине, ухватил своими могучими руками ее чемоданы и отнес в вагон. Свидетели, пристыженные этим проявлением рыцарства со стороны 74-летнего джентльмена, выследили других тяжело нагруженных пассажиров и устремились в подражание Альберту Швейцеру им на помощь, повергнув в изумление всю Юнион Стейшн».
The Albert Schweitzer window at St. Thomas Church in NYC.
