Выпуск 3
[quote style=”boxed”]Сегодняшний выпуск у нас необычный: ведущая рубрики “Поэтика” Ирина Акс на сей раз выступает в роли гостя и не берет интервью, а, наоборот, отвечает на вопросы, которые задает ей Татьяна Бородина, хозяйка “Elegant New York”.
18 апреля – день рожденья Ирины. И это неплохой формальный повод познакомить читателей поближе с человеком, вот уже полгода отвечающим за поэтические страницы портала.
С Днем Рождения Ирина!
– Ирина, как ты начала писать?
– Наверное так же, как все дети. Все малыши что-то рифмуют, рисуют, поют, танцуют, бегают-прыгают, а потом тот, кто стал художником, многозначительно вспоминает: рисовать я начал в пять лет… а ставший олимпийским чемпионом – «бегать я любил еще в яслях»… Будто другие в этом возрасте не рисовали и не бегали! В 12 лет я завела блокнот и стала записывать те стишки, что самой казались удачными. Одноклассникам мои опыты нравились, потому что я писала не о великой любви и не о высоких материях – а о нашей жизни, о самых обычных вещах. Вот, например, одно из стихотворений того времени (восьмой класс):
Вместо чашки горячего черного кофе
я глотаю на завтрак холодную мглу…
Вот снежинками мою свой заспанный профиль,
Замерзая, в троллейбус сажесь на углу,
после в тряске вагонной учебник листаю,
школьной мудрости в утренней спешке учась…
Вот такая картинка, привычн-простая,
под пером моим сонным возникла сейчас.
– Из «какого сора растут стихи (твои), не ведая стыда?
– Я уже почти ответила на этот вопрос. Они по-прежнему растут из моей жизни, вот и появляются то «жесткие» политические стихи, то – ехидные пародии, а то зарифмованные смешные истории. С переездом в Нью-Йорк, естественно, стали появляться стихи, однозначно «прописанные» в этом городе. Ну вот например, друг мой Саша Долинов – актер, поэт, а также водитель желтого кэба, пожаловался мне на две свои беды 1) что-то стихи не пишутся 2) что-то пассажиры повадились платить кредит-картой, и даже чаевые с карты платят – а ты потом налоги отстегивай. Я говорю: так вот ты про это и напиши! И тут же сдалала это сама:
Послушайте страшный рассказ, как один недавний товарищ, теперь – господин, не Сидоров Гришка, а Грэг Сидорофф, в Нью-Йорке нашедший работу и кров, и даже с четвертого марта счастливый вляделец грин-карты, женатый, имеющий банковский счет, попал в переплет, как простой идиот. Все вышло довольно случайно и кончилось крайне печально.
Он вышел из офиса в шесть двадцать две, имея на вечер в своей голове довольно приятный и творческий план. Итак, он в шикарный идет ресторан походкой веселой, упругой – на ужин с вином и подругой. Вот с карты кредитной он счет оплатил, вот даму свою в желтый кэб усадил и, рядом устроившись с дамой, таксисту скомандовал: прямо! Покуда у дамы не вылетел хмель, уже они прибыли в тихий отель… Себя ощутив Монте-Кристо, он платит кредиткой таксисту и той же кредиткой – за номер на час, поскольку им часа довольно как раз – ведь позднее время, к тому же и дама торопится к мужу.
Закончился месяц – ну, вот вам итог. Для мистера Грега он крайне жесток: увидела стейтмент супруга, вот тут и пришлось ему туго. Он вот уже год плохо спит, мало ест, всё тянется бракоразводный процесс, совсем пригорюнился сэр Сидорофф: жена ощипала его – будь здоров, и тут кредит-карта некстати: наличными лоеру платит.
Ну что тут добавить? А сам виноват! Его же просили три раза подряд: в такси, в ресторане, в отеле – ведь все они кэша хотели! а он распустил не по делу понты…
Такую же глупость не сделаешь ты?
– Как твои друзья реагируют на твой задиристый стихотворный стиль?
– Когда мне было 15, после каждого моего очередного стишка друзья повторяли: «своей смертью ты не умрешь!» Пару лет назад, уже на этом берегу, услышала от бостонского поэта Саши Габриэля – практически в той же формулировке: «надо бы нам с Брифом как-нибудь собраться и тебя придушить!» (тогда у меня появлялось очень много стихотворных шаржей и пародий именно на Габриэля и на нью-йоркского поэта Михаила Брифа –они оба мне нравятся и я их много читала, ну и откликалась иногда).
Но, конечно, среди моих друзей нет таких, кто может всерьез обидеться на мои стишки – а среди способных всерьез обижаться, сообтветственно, нет моих друзей. Так что – проблем не возникает!
Например, вот эта моя пародия стала поводом для знакомства и возникновения самых дружеских отношений с нью-йоркским поэтом Андреем Грицманом:
Над всей Россией тучи ходят хмуро,
и в магазинах “появилось сыра”.
И пить кампари, чтоб не опознали.
В вечернем баре девке в мини-юбке
слегка и бескорыстно улыбнуться
с надеждой, чтобы, опознав,
еще налили.
(Андрей Грицман, https://magazines.russ.ru/october/2000/3/gricman.html )
Когда остынет стих, когда остынет,
и месяц из кармана ножик вынет
и на крыльцо златое свет прольет,
где царь, портной, царевич и сапожник,
где под ногами – пыльный подорожник,
где пьют и плачут ночи напролет,
a после – утром – эне-бэне-раба…
Уже Катюше на берег пора бы,
поскольку ей уж замуж невтерпеж,
к тому же надо, надо умываться,
не ожидая славы и оваций
и несмотря на то, что сказка – ложь.
Уже горит восток зарею новой,
а над Канадой – алый лист кленовый,
а над Россией – соловьи поют…
Но ты лепи цитаты, как заплаты!
В тени аллюзий сядешь у стола ты:
вдруг, опознав строку, еще нальют?
– Самое большое в жизни открытие?
– Наверное, Нью-Йорк. То есть тот факт, что я могу жить не в Петербурге, дышать другим воздухом – и не только не «задыхаться», а, наоброт, быть счастливой и даже стихи «ностальгические» писать безо всякой «лирической слезы». Вот, например, один из таких «ностальгических» стихов, из котороого Яков Глозман даже сделал песенку.
Вечер пятницы здесь называется викэнд – мы ж теперь американцы,
вот и красная шляпка с иностранной фамилией Smirnoff,
все – свои, и душе наконец-то ни к чему надежный панцирь,
можно вслух невпопад говорить сколько хочешь глупых слов.
Вечер пятницы, стало быть – шабат, это значит – мы шабашим,
дабл-шат в местном баре – для подросших детей, а не для нас,
ибо мы отдаем предпочтенье тем привычкам прежним нашим,
что не входят отнюдь в круг привычных предпочтений местных масс.
Вечер пятницы, да, говорят – ти-джи-ай-эф (*), в переводе – слава богу,
соберемся втроем. или даже всемером, и гитары принесем,
человеку – хоть здесь, а хоть бы там – нужно в сущности немного,
ну а все остальное – слава богу, что есть – но так ли важно это все.
Вечер пятницы, и всем хорошо, Петя сбегает за третьей,
тут бежать не особо далеко – до холодильника в углу,
в Новом Свете жизнь, конечно, предстает поначалу в новом свете,
но на деле – все как там и как тогда, ну ты давай уже к столу!
(*) TGIF – Thanks God It’s Friday
– Нью-Йорк кто или что он для тебя?
– Уже – просто свой родной город. Прошло первое удивление-восхищение, уже надо сделать над собой некоторое усилие. «сфокусировать взгляд», чтоб увидеть, как говорят фотографы, «кадр». Поэтому люблю водить по городу приезжих друзей – показываю им что-то, и сама как бы заново для себя открываю то, что совсем незаслуженно не замечаешь, пробегая мимо каждый день. По той же причине люблю нестандартные фотографии Нью-Йорка, в том числе и твои, Таня: вижу знакомые места – но каждый раз чуть-чуть в новом ракурсе. А стихи нью-йоркские в основном появлялись в первые годы моей жизни в этом городе. Вот оэто – написано лет 12 назад:
ОЧЕНЬ МЕСТНЫЙ СТИХ С ДВУМЯ ЭПИГРАФАМИ.
…а что в России есть, так то не хуже здесь…
(Галич, «Караганда»)
“Listen to here!” – гневно орала толстая одесситка.
Испуганный афро-абориген покорно «слухал сюда»…
Из полуподвальных коммуналок
Рвемся в роскошь бейсмента с руммейтом…
Вот и найден правильный аналог:
Здесь – и там… Судьбы своей – и чьей-то…
Над страной привольный ветер веет,
С каждым днем все радостнее лица!
Правда, стрессно драйвать по хайвею,
Но комьютать трейном – застрелиться…
“С корабля бежать пристало крысам!” –
Укоряли адмиралы в штатском…
… «Вам колбаску слайсать или писом?»
Вот она, искомая колбаска!
Вот они, зеленые червонцы,
И иная жизнь, и берег дальный!
…Наша юность смотрит из оконца
Коммуналки той полуподвальной…
А это, кстати- тоже нью-йоркская зарисовка:
Летом лолиты летают по городу
в таких нарядах – почти нагие!
И мне – синева в седую бороду
и бес в межреберную невралгию…
– Где и кем ты видишь себя через пять пет? (любимый вопрос из рабочего интервью уместный в день рождения)
– Ничего оригинального в ответ на этот вопрос придумать не могу! Где? Ну, наверное, в Нью-Йорке. Кем? Самой собой… по возможности постаревшей меньше чем на пять лет – если не внешне, то хотя бы внутренне. А стишки о себе через пять лет я уже сочиняю – чтоб, когда настанет этот «очень зрелый возраст». У меня уже все было готово!
Через 5 лет и без фотошопа!
С годами эффектней становишься ты:
загадочность взгляда, раскованность, смелость,
лицо со следами былой красоты!
(которой в былые года – не имелось)
Женское фотографическое
Лет двадцать пят назад мы были девы,
которым крайне шли костюмы Евы…
Мы и теперь – любая! – «Мисс Европа»!
Не то чтоб от кутюр – от фотошопа…
Женская алхимия
То, чего не умели смолоду,
нынче – запросто, хоть бы хны!
Превращаем олово в золото!
Раз в неделю. Посредством хны.
***
Страшилки по телеку? Лажа!
Дали и Хичкок – всё мура…
Кто ужас ужасней покажет,
чем зеркало в ванной с утра?
Предыдущие выпуски см.: https://elegantnewyork.com/poetry-ny-1/; https://elegantnewyork.com/poetry-ny-2/;
https://elegantnewyork.com/poetry-ny-3/; https://elegantnewyork.com/poetry_ny_4/; https://elegantnewyork.com/poetry_5/;
https://elegantnewyork.com/poetry-ny-6/; https://elegantnewyork.com/poetry-ny-7/; https://elegantnewyork.com/poetika-8/; https://elegantnewyork.com/poetika-9/; https://elegantnewyork.com/poetika10/; https://elegantnewyork.com/poetika11/; https://elegantnewyork.com/poetry12/
Любая перепечатка текста возможна только с разрешения автора проекта.
Продолжение следует
Ведущая рубрики Ирина Акс
Материал подготовили и поздравили с Днем рождения: Татьяна Бородина и весь коллектив Elegant New York.
