Сегодня гость нашей Поэтической странички – московский поэт Сергей Плотов.
Выпуск 31 подготовила Ирина Акс
Краткая биографическая справка: Родился 25 мая 1961 г. в Омске. По образованию актёр театра драмы. Работал в театрах Хабаровска, Челябинска. Пел куплеты на эстраде. Выступал в жанре конферанса. С 2005 года живёт и работает в Москве.
Писать в рифму начал лет в 14. Но не бросил. С 2003 по 2005 г.г. включительно писал стишки для программы “Ну и денёк!” на радио “Эхо Москвы”, осуществив мечту всех графоманов – каждый день по стишку и так целых три года!
Сценарист многих популярных в России сериалов и нескольких комедий, снятых с такими режиссёрами, как Э. Рязанов, А. Сурикова, А. Барщевский, Э. Радзюкевич.
В качестве автора мюзиклов работал с композиторами А. Журбиным, А. Семёновым, Р. Паулсом, В. Матецким и др. Автор пьес, идущих в Московском театре Сатиры и в театре им. Евг. Вахтангова. Автор поздравительных миниатюр Г. Хазанова.
Долгое время сотрудничал с В. Шендеровичем как один из авторов сатирических программ “Бесплатный сыр” и “Плавленый сырок”.
Сергей Плотов – о Нью-Йорке: Очень понравился Великий Город. Образ его сложился у меня такой: это “подростковый город”. Поясню: вот если бы тинейджеру (неважно – парню или девушке) сказали “сделай так, как считаешь красивым” – он создал бы Нью-Йорк. Всё огромное, самое огромное в мире. Машины большие, витрины яркие, стейки громадные, здания до неба. В Нью-Йорке я ощутил себя снова пятнадцатилетним парнем, у которого сбылась мечта.
Детскую эту мечту мы, помнится, попробовали осуществить «материально». Не выходя из дому, просто отменив так и не достроенный развитой социализм… Получилось как-то не очень. Сплошные разочарования…
***
Шла борьба отнюдь не хило
Политических систем
И с обложки «Крокодила»
Скалил зубы Дядя Сэм.
В те поры без сожаленья
Отдавали пацаны
Годовые сбереженья
За ковбойские штаны.
«Леви Штраус» – это счастье,
Но вполне сойдут и «Ли».
На филейной нашей части
Мы свободу пронесли.
Чем всё кончилось – известно.
Спину выпрямил народ.
И штанов – хоть ешь тем местом,
Где свободы был оплот.
И, подпортивши аорты,
Отрастивши животы,
Мы изысканно-потерты,
Как штаны своей мечты.
***
По коридорам средней школы
Бродил-шагал…
Мечтал отведать «Кока-колы» –
Хлебал «Байкал».
Хлебал обиды и настойки,
Хлебал вино,
Но «Кока-колу» видел только
В чужом кино.
Ее чихвостили собкоры
На все лады:
Мол, «Кола» – дрянь. И лучше «Колы»
Кола Бельды.
Я ж ейный вкус узнать стремился!..
Прошли года.
Мы встретились. Я убедился –
Говно вода.
Теперь живу, лечу болезни,
Хожу гулять…
И «Кока-колы» – хоть залейся!
…О чем мечтать?
Ну, кто-то решил вопрос «сбычи мечт» более радикально...
***
На ПМЖ товарищ улетает,
Себе на карте точку отыскав.
Любимый город слёзы лить не станет.
Завяла «love».
И, всех послав,
Товарищ прав.
Уже ОВИР мозги закончил парить.
Уже чужбина ближе на вершок.
Любимый город может покемарить.
С ним корешок
Уже кирнул
На посошок.
Когда ж назад товарища потянет,
Он не застанет город свой врасплох:
Любимый город сквозь пришельца глянет:
Вернулся лох
Или подох –
Ему всё пох…
Но вот уже не только новорусские олигархи, но даже и простые поэты могут взлететь – чтобы хоть ненадолго приземлиться там, где Свобода… Ну да, с большой буквы. С факелом в руке.
*** В АЭРОПОРТУ
В носочках топчусь – продвигаюсь по зоне контроля,
в пластмассовой шайке нехитрый свой скарб разместив.
Часа через два стюардесса на летное поле
меня пригласит. А пока что из всех перспектив
реальна одна: дотоптаться до рамки. Не важно,
по ком эта рамка звенела минуту назад.
Она и по мне зазвенит. И по вам. И о каждом
такое расскажет, что впору потупить глаза,
стыдиться того, что внезапно наличье металла
во мне – размазне – обнаружит мудреный прибор
А я и не знал! Лишь отчизна-провидица знала,
что есть во мне что-то, о чем я молчал до сих пор.
К примеру, железная воля и хватка стальная,
плюс мускулов бронза, остатка волос серебро,
не руки (уж руки – никак!), но душа – золотая.
И мысли свинцовые, мысли тяжелые про
всю нашу житуху, про Родину, что провожает
нас звоном вечерним чувствительных рамок своих
что звон этот множество всяческих дум навевает
и, даже взлетев, оторваться не сможешь от них.
***
Поднакопили багажа немерено
И тяжелеем всё из года в год.
С одним баулом двинуться в Америку…
Нет! Эта авантюра не пройдёт!
Ещё вчера к картинке этой святочной
Тянуло нас. Чтоб заглянуть за грань,
Казалось, – и трамвайчика достаточно.
А нынче и «Мэйфлауэр» – лохань.
Едва ли это повод для истерики.
Дух приключений не совсем угас.
В загашниках у нас свои «америки».
Колумбы лишь фиговые из нас.
А потом поэт прилетает домой, но все равно нет-нет да промелькнет в его стихах легкий отблеск Нью-Йоркской Фондовой Биржи… И в этом, право же, что-то есть!
***
Пусть всегда будет небо!
Пусть всегда будет солнце!
Пусть не падает индекс
Доу (черточка) Джонса!..
Влез в потертые джинсы, –
За картошкой шагаю
И о Доу и Джонсе
По пути размышляю.
Сердцем я понимаю:
Индекс – дело святое.
Что он значит – не знаю.
Что-то очень крутое.
И от мыслей подобных
Деловит я до жути.
Индекс Джонса и Доу –
Это то, с чем не шутят.
То, с чем недопустимо
Абы как обходиться!
Что в колхозе родимом
Хрен кому пригодится.
