Реставрация Храма

 Рита Бальмина,   русская поэтесса.

 

 

 

Училась в Одесском художественном училище им. М. Б. Грекова и Харьковском художественно-промышленном институте. Художник-дизайнер, реставратор.Член Союза писателей Израиля и Международного ПЕН-клуба

Стихи из цикла “Реставрация храма” написаны во время реставрационных работ по воссозданию разрушенной и оскверненной церкви в Одесской области, поселок Пограничный – больше четверти века назад.

 

 

 

 

 

Из цикла “Реставрация Храма”

1
   Под куполом жара – пары нитроэмали,
   настилы на лесах – под шаг –
   Ковчегом Ноевым качает.
   Рискни и заберись сюда,
   где твердь небес действительно тверда,
   шершава и покрыта малярной краской, –
   до поры пуста,
   но скоро скорбный лик Христа,
   Архангел (на трубе играя)
   и прочие исчадья Рая проявятся
   Господь, прости
   за святотатство. Знаю, как спасти
   утерянный, но бутафорский рай,
   и, опуская веки, вижу край
   рештовки шаткой и резной карниз –
   взгляд срывается вниз, –
   туда,
   где строители, как всегда,
   ведут нецензурный спор
   о непорочном зачатьи Девы
   и напиваются для сугреву
   с утра.
   А здесь духота, жара,
   под куполом в раскрашенном Раю,
   где краски, высохнув, поблекли,
   где Ангелов и Бога создаю –
   как в пекле…

 

 

 

 

2

Конопатого рыжего ангела накормит хлебом
и молоком и уложит спать моя мама,
а я нахожусь между землей и небом –
под куполом храма,
который не был
храмом почти полвека –
казался сирым калекой,
служил огромной укромной квартирой
для голубей. Сейчас его ремонтируют.
Я реставрирую фрески храма,
иконостас и купол.
Голубь упрямо
летит в тот угол,
где было его гнездо.
Какая сила
гонит его
туда, где ничего
не осталось от прошлой жизни.
Лети, мой милый,
поди привыкни к чужой отчизне.
Словом,
я представляю, что он почтовый
с вестью ко мне
из-за
Атлантического океана, –
и на стене
у апостола Иоанна
делаются болотного цвета глаза
и рыжие волосы…
Подкармливаю гонца.
Бездомный голубь и Дух Святой
– ко мне сегодня с вестью благой
во имя сына, во имя его отца,
во имя Отца и Сына…
Кажущийся трудным и длинным
рабочий день
(нервы шалят на шатких лесах)
окончен, быстро сгустилась тень
сумерек. Сегодня на небеса,
выкрашенные в небесный,
недостойного вознесла.
Господи, мне интересно,
как ты расцениваешь мою
выходку, сидя в своем Раю,
как заключенный, ибо лишился Ада,
из Чистилища выбыл,
а у меня, за труды наградой,
есть еще выбор.

 

 

3

  Гляжу в усталые глаза святых,
   простивших всем и все, и колонковой
   китайской кистью очищаю их
   от пыли, и прописываю снова
   обглоданные временем края,
   корявый кракелюр под аркой.
   Здесь, за плечом евангелиста Марка
   утрачено изображенье льва,
   верней одно крыло и голова.
   Каким он был? свирепым или сонным,
   или ручным? – попробуй угадай…
   И стал похож угодник Николай,
   который хуже прочих сохранился –
   ведь лик утрачен –
   на соседа моего
   по даче…

 

 

4

 Однако же полсотни лет
   здесь обитали разрушенье и сырость.
   Стаи голубей, облюбовавших колокольню,
   полетом горним ангелов дразнили,
   попавших в сеть кривых, набухших
   как вены умирающего, трещин.
   Подтеки ржавчины, отслои штукатурки
   откорректировали фрески
   старинных мастеров до “сюрра”
   или абсурда,
   и Христос не спас
   вас,
   втиснутых в иконостас.

 

Благодарим Риту Бальмину за предоставленные для публикации стихи.

Использованы фотографии фресок Кирилловской церкви в Киеве

Выпуск подготовила Татьяна Бородина.