Внимание новая рубрика – “Необычное интервью”

Выпуск 1.

Александр Долинов, интервью для ELEGANT NEW YORK
Декабрь 2013. New York

Стихи на приличной скорости

[quote style=”boxed”]Сегодня мы предлагаем вниманию читателей Elegant New York очень необычное интервью. Наш гость – нью-йорккский поэт Александр Долинов. Потомственный актер, окончивший в Ленинграде знаменитую театральную студию Карагодского, он успел «поблистать» на сценах в Ленинграда и Рязани, Тель-Авива и  Хайфы,  сняться в кино в Израиле  и в Нью-Йорке… Ну и много еще всего он успел за свою жизнь. Разные события, порой даже мимолетные впечатления превращались в стихи – лиричные, остроумные, порой озорные. Почти 30 лет провел он за баранкой «желтого кэба», и это тоже нашло отражение в его поэзии. Получился в результате то ли стихотворный портрет Нью-Йорка, то ли портрет нью-йркского жителя…  И вот сегодня на наши вопросы он будет отвечать стихами – нет, не «разговаривать в рифму», а вспоминать то свое стихотворение, которое было бы самым точным ответом на заданный вопрос.

– Саша, я знаю, что ты не только сочиняешь стихи, сидя за рулем, но еще умудряешься их записывать, а иногда еще и дозваниваться на русское радио и зачитывать их в прямом эфире – и все это ты делаешь, продолжая двигаться по запруженным машинами манхэттенским улицам, с пассажирами в салоне! У тебя, кстати, даже стихотворение есть…

 -Ну, в основном я сочиняю стихи на ходу,  а уж записываю их потом, когда встану в трафике или под светофор. Но иногда придет удачная строчка, и если не запишешь, она пропадет, никогда потом ее не восстановишь, вот и приходится срочно записывать, даже если в это время я еду на приличной скорости. Некоторым пассажирам, «любителям экстрима», это даже нравится, но многие пугаются, кричат: не пиши, смотри на дорогу! Они ж не понимают, что я могу делать за рулем очень многое: есть, пить, читать и писать одновременно, я ж столько лет за рулем, но они все равно пугаются. Зато потом дают хорошие чаевые на радостях, что вышли живыми из моей машины! Вот, у меня об этом тоже стишок есть.

Поймать такси. –  Хорошая идея!
Хоть временно создать себе комфорт.
В нём много лет уже вожу людей я.
Сначала “Шевролет”, потом был “Форд”.
И если Вы, уставши от сабвея,
Надумаете взять кабриолет,
И за рулём, щеками розовея,
Сидит седой мужчина средних лет,
И на лице его царит улыбка,
И что-то шепчет он в полубреду,
То значит – тут не может быть ошибки:
Ко мне Вы сели, на свою беду.

– Ты рассказывал как-то, что на русском радио в Нью-Йорке была у тебя недолгое время такая интересная работа: радиослушатель, дозвонившийся в студию, рассказывал свою историю – а ты должен был за время, пока идут новости или реклама, быстро написать по этой истории стихотворение, зарифмовать услышанное. Получилось ли хоть раз в результате что-то, что  потом не было выброшено, а стало полноценным стихотворением?

– Честно говоря, я люблю сочинять «по заданию», мне даже писать стихотворные поздравления и посвящения тоже интересно, это будоражит фантазию, и порой получаются удачные стихи. Вот например это стихотворение появилось так: я должен был зарифмовать реальную историю радиостушателя. То есть это – реальная история его несчастной любви!

Вообще-то я донской казак,
Но влюбился сильно в дочь раввина.
Подошёл к ней как-то и сказал:
“Будь моей второю половиной”.

Год ходил за ней я по пятам,
Стать её просил моей женою,
Но у них закон какой-то там,
Что не может жить она со мною.

Целый год – совсем не ерунда,
Вздохи, обещанья и терзанья.
Наконец, она сказала: “Да.
Только нужно сделать обрезанье”.

Мне-то что, я был на всё готов,
Рассуждать не стал я слишком много.
Про себя подумал:”Мазал тов”
И помчался тут же в синагогу.

Им я всё подробно объяснил,
И горячку там не стал пороть я.
“Йес”, сказал раввин Эммануил.
“Должен ты расстаться с крайней плотью”.

Я не помню, как совершено
Было надо мной священнодейство.
Всё случилось, как в немом кино…
Так и перешёл я в иудейство.

Я хотел понравиться отцу,
Папе её, старому раввину,
Вместо хлеба ел одну мацу,
Позабыл и думать про свинину.

Тору ежедневно я учил,
Мог сплясать любой еврейский танец,
Но мою невесту соблазнил
Подлый необрезанный испанец.

Не пойму чегой-то я, ей-ей.
Получилось как-то некрасиво…
То ли я теперь донской еврей,
То ли я казак из Тель-Авива.

– Да, печальная история, прямо Шекспир… Но это все-таки не твоя история, а в основном, насколько я знаю, твои стихи, особенно лиричекие – они о тебе. И они тоже порой рождаются за рулем. Как это происходит? Приоткрой немножко двери «творческой кухни»!

 – Ну вот была такая история: в ванной мой взгляд упал на висящие махровые халаты, и что-то мне в этом такое домашнее, трогательное увиделось, что сама собой возникла строчка: «на вешалке в ванной висят три халата – жены моей, сына и мой». Больше ничего тогда не сочинилось, но строчку я не забыл. А потом она всплыла в памяти, когда я сидел за рулем такси, уже в конце смены – и сочинилось такое вот лирическое стихотворение. Оно получилось совсем не таким, как было задумано, действие перенеслось из квартиры в такси. Ну  и вот что вышло в итоге.

Висят три халата на вешалке в ванной,
Жены моей, сына и мой.
Заснула жена на подушке диванной,
Я еду с работы домой.

В машине моей афро-американец…
Заплатит ли деньги в конце?
Он смотрит в окно, и коричневый глянец
Блестит на весёлом лице.

Вокруг небоскрёбы стоят величаво
И нежно взирают на нас.
И тихо поёт пассажир мой курчавый
Про свой обездоленный класс.

Сидит полицейский в сиреневой будке,
В красивую форму одет.
Мой ужин поёт свою песню в желудке,
А может быть это обед.

И весело мне и немножечко грустно,
И в воздухе пахнет зимой.
Веду я машину довольно искусно
И скоро приеду домой.

-Твои стихи порой напоминают стоп-кадр, эскиз, зарисовку с натуры. Зашел в офис, в магазин, или включил телевизор, глянул «одним глазом» –  вот и стихотворение… Это так и есть – или на самом деле ты долго и кропотливо «работаешь над словом», шлифуешь каждую строку?

– Конечно, так и есть: порой из ничего не значащей «зарисовки с натуры» получается серьезное, даже можно сказать философское стихотворение. Вот был такой незамысловатый стишок у меня, вырос он из того, что я увидел на пляже весьма немолодую даму, попросту говоря – старушку, – такую веселую, обаятельную, ну и кокетливую, как говорится, «не по годам». Появилась такая стихотворная зарисовка:

Был на пляже и жаждал загара я,
кайф ловил от хорошего дня,
и какая-то женщина старая
всё смотрела тайком на меня,
а потом улыбалась застенчиво,
взгляд нечаянно перехватив,
а погода была переменчива,
и какой-то знакомый мотив
напевал я, тихонько покачивая
загорелой, босою ногой,
и смеялась старушка, подначивая,
изогнув свои брови дугой.
И меня обуяло желание,
и не мог от него я спастись.
Как хотел бы на аэроплане я
в твою молодость перенестись,
где когда-то была ты красивою,
с бархатистою кожей лица,
и, по улице плавно курсируя,
мимоходом сжигала сердца.

Так вот: в первоначальном варианте этой строфы – предпоследней, о том, что мне хотелось бы переместиться во времени туда, где эта старушка была молодой – не было, и стишок был такой простенькой зарисовочкой ни о чем, а потом он как-то нечаянно вырос в почти что философские раздумья о времени, о молодости и старости, и еще много о чем, что осталось “за скобками”…

– И напоследок: что бы ты хотел пожелать читателям Elegant New York в эти веселые предновогодние дни?

 – Ну, естественно – всем самые наилучшие новогодние пожелания! И вот – новогоднее стихотворение, надеюсь оно поможет создать праздничное настроение.

НОВЫЙ ГОД В МАНХЭТТЕНЕ

В мир параллелепипеда и параллелограмма,
И параллельных авеню я в Новый год уйду.
Простите, милые друзья, простите, папа-мама,
Но буду я сидеть в такси в тринадцатом году.
Прекрасен город в Новый Год, что ты ни говори там,
И Гринввидж Виледж, И Гарлем, и Сохо, и Бродвей.
Люблю Нью-Йорка внешний вид и сумасшедший ритм,
Визг тормозов и вой сирен, такси, сабвэй, хайвэй.
Среди туристов и машин я буду незаметен
И в этот “Новый Вавилон” со всеми погружусь,
Любил я раньше Ленинград, теперь люблю Манхэттен,
Возможно, я ещё и здесь на что-нибудь сгожусь.
Не позабуду никого, с кем было мне забавно,
И вспомню всех, кого люблю – ты в этом мне поверь,
Когда цветной, красивый шар начнёт спускаться плавно
В двенадцать ночи в Новый Год, на площади Таймс-Сквер.

Благодарим Александра за замечательное интервью.

С наступающим всех Новым Годом!

 Интервью вела Ирина Акс