“Manus x Machina” At The Met Fifth Avenue MAY 5, 2016–SEPTEMBER 5, 2016
The exhibition explores how fashion designers are reconciling the handmade and the machine-made in the creation of haute couture and avant-garde ready-to-wear.
Ольга Смагаринская
Понедельник – день гламурный. Точнее, первый понедельник мая в Нью-Йорке. В этот вечер вот уже несколько лет подряд под сводами Метрополитен Музея собираются на благотворительный Бал меценаты, звезды Голливуда и шоу бизнеса, знаменитые кутюрье и просто счастливчики, имеющие возможность заплатить немалые деньги за право быть на «Оскаре мира Моды», как неформально называют это мероприятие.
Nicole Kidman Met Gala 2016
Билеты на Бал стоят от 25 до 30 тысяч долларов, однако, не каждый желающий может его купить. В основном, билеты расхватывают крупные модные дома и потом уже решают, кого из звезд они пригласят представлять на Бале их бренд. По красной ковровой дорожке, ведущей к главному входу Музея, в этот вечер дефилируют самые известные модельеры под руку со своими музами – моделями, актрисами, певицами, для которых они специально создали свои новые шедевры.
Традиция этого вечера началась в 1946 году и организует вечер Институт Костюма при Метрополитен Музее. В 1999 году Анна Винтур, главный редактор американского журнала Vogue и креативный директор Conde Nast, взяла организацию этого Благотворительного бала в свои руки. И с тех пор, из мало кому известного благотворительного ужина для богатых спонсоров и покровителей Музея, «Первый понедельник мая» стал одним из самых фешенебельных событий года, на котором собирают огромные суммы, поступающие как в фонд музея, так и в фонд Института Костюма и, конечно, на организацию новых прекрасных выставок. Не забывайте, что Мет Гала – это всегда открытие грандиозной выставки, посвященной моде. Так, в 2015 году благодаря балу Мет Гала и выставке China: Through the Looking Glass Метрополитен музей собрал 12 миллионов долларов.
Madonna in Givenchy at the 2016 Met Gala
Каждый ежегодный бал имеет свою тему, которая совпадает с темой выставки. За полгода до заветного «Первого понедельника мая» объявляют тему, и у модельеров, и у гостей есть время подготовить костюмы, соответствующие ей. В этом году модельеров вдохновляла тема Manus x Machina: Fashion in an Age of Technology (“Рука и Машина – мода в век технологий.” )
Самыми обсуждаемыми нарядами на Балу были силиконовое платье Бьонсе, весьма откровенный костюм Мадонны и не менее шокирующий наряд-купальник Леди Гаги. Очень красивое платье со шлейфом в виде хвоста павлина было на Зои Салдана. Серебряный цвет, пожалуй, преобладал в костюмах бала, а самым популярным дизайнером был Луи Виттон.
Первыми, кому выпадает счастье увидеть выставку Института костюма, бывают, конечно, гости Мет Гала. Эндрю Болтон, главный куратор института костюма, никогда их не разочаровывает и всегда создает новый шедевр. Так было в 2011 году с выставкой Alexander McQueen: Savage Beauty, так было в 2015 с выставкой China – Through the Looking Glass, также и теперь – «Manus x Machina: Fashion in an Age of Technology» не обманула ожиданий.
На этот раз выставка исследует различия между изделиями от кутюр и прет-а-порте, демонстрирует, как новые технологии, использующиеся в производстве одежды, стирают грани между ними.
“Традиционно, разница между модой от кутюр и прет-а-порте основывалась на том, ручного или же машинного изготовления было изделие. Но в последнее время эта разница стала размытой, потому что оба направления в моде перенимают практику и технику друг друга”, – говорит Эндрю Болтон.
Эндрю Болтон, главный куратор института костюма
Идея выставки возникла у Эндрю Болтон, когда он рассматривал знаменитое платье Ив Сен Лорана под названием «Мондриан». Он считал, что оно было полностью изготовлено вручную, и очень удивился, узнав, что, напротив, практически все платье было сшито на швейной машинке.
Для выставки было отобрано 170 костюмов, среди которых самый старый относится к 19 веку, времени, когда изобрели швейную машинку, а новейшие наряды к 21 веку.
Гостей встречает огромный 6-метровый золотистый шлейф свадебного платья от Карла Лагерфельда для дома Шанель, коллекции осень-зима 2014-15. Специально для выставки дизайнер удлинил его. Процесс создания этого наряда был сложный, с попеременным использованием и машинного, и ручного труда, и это заняло 450 часов. Не зря этот шлейф выбран «лидом» выставки – это лучший пример того, что и кутюр не чуждо использование машин.
Выставка занимает два этажа. Верхний, где в центре на пьедестале возвышается это величественное платье, напоминает храм. Это храм моды, где, по замыслу Эндрю Болтон, должны “сочетаться браком” два направления в мире моды – от кутюр и прет-а-порте. Потолок напоминает купол церкви, только вместо фресок на нем узнаваемые узоры в стиле барокко, которыми украшено платье от Лагерфельда. Негромкая музыка, похожая на литургию, усиливает ассоциации с храмом.
В основу концепции выставки Болтон взял содержание книги французского философа Дени Дидро «Энциклопедия или систематический словарь науки, искусства и ремесел». Дидро был сыном ремесленника и полагал, что Вселенная – это Машина, и она не может функционировать без всех необходимых элементов.
В своей книге Дидро, в частности, дает характеристики шести основных ремесел, без которых не может существовать мода: мастерство создания вышивки, кружев, искусственных цветов, изделий из кожи и перьев, плиссировка тканей. Дидро впервые дал моде и ремеслам, связанным с ней, такой же статус, как и науке, и искусству.
Следуя каждой из частей книги, пространство выставки посвящено шести ремеслам. Все они являются основными составляющими процесса создания изделий от кутюр и прет-а-порте. Так это было и во времена Дидро, так остается и сейчас, в век технологий.
Можно сказать, что нынешняя выставка больше похоже на симбиоз научной лаборатории и традиционного ателье от кутюр. Целью куратора было не рассказать о моде и технологиях, гораздо больше его интересовал вопрос, как технология используется дизайнерами в их творческом процессе. «Мы исследовали ДНК каждого платья», – говорит Эндрю Болтон.
Одной из целей выставки было развенчать миф о том, что одежда от кутюр шьется исключительно вручную, а прет-а-порте – это машинный ширпотреб.
В современном мире, считает Эндрю Болто, единственной существенной разницей между двумя категориями пошива одежды является индивидуальный крой и пошив, свойственный моде от кутюр.
“Традиционно, ручной пошив всегда ассоциировался с эксклюзивом, люксом и престижем, а машинный – с прогрессом и массовостью. Своей выставкой я хотел показать, что в современной моде уже нет таких четких границ”, – поясняет куратор.
Еще одна тема, которая всегда волнует Эндрю Болтона, – это доказать миру что высокая мода это одно из направлений искусства. Всеми своими выставками он стремится изменить отношение общества к моде, как таковой. Не случайно же он обратился к Дидро.
Нынешняя выставка – это гимн дизайнерам, их талантам и креативности. “Современное искусство тоже коммерциализировано, – отвечает Эндрю тем, кто упрекает в этом моду. Однако одно другому не мешает. К тому же, не всякое искусство – это искусство, так же, как не всякая мода – это искусство”
Болтон мечтает положить конец дебатам: “Это просто невероятно, что в 21 веке мы все еще ведем эти разговоры. Очень надеюсь, что после этой выставки мы будем говорить на другие темы. Например, обсуждать, хорошая это мода или плохая, что она выражает, о чем хотел сказать дизайнер”.
***
Розовое платье от Лагерфельда
Невозможно описать все платья, увиденные на выставке, и трудно выбрать самые выдающиеся – это просто фейерверк красоты, элегантности и уникальности.
Одно из самых любимых платьев самого Болтона – платье-Сардина Ив Сен Лорана коллекции 1983 года. Чтобы получить этот эффект рыбной чешуи, на его отделку понадобилось 1500 часов. Это платье представлено в мастерской по вышивке.
Платье-скафандр
Розовое платье от Лагерфельда коллекции 2010 года в мастерской искусственных цветов, как и почти все другие платья, изначально сшито на машине, а затем отделано вручную. Для этого понадобилось 1300 шелковых цветков камелии с розовыми кристаллами. Другое, свадебное платье от Лагерфельда, коллекции 2005 года, создано полностью вручную, и на его пошив потратили 700 часов. Оно похоже на букет цветов из 2500 белых бутонов.
Наверное, самое необычное и футуристическое платье на выставке сделано британским дизайнером Хуссейном Галаяном для коллекции 2011 года. Это Плавающее платье было сделано машинным способом из стекловолокна, а затем украшено вручную. Оно немного похоже на скафандр для какой-то гламурной принцессы с далекой планеты. Платье это на колесиках и управляется при помощи пульта. Из кристаллов и бумаги с налетом жемчуга создали 50 цветков, которые закрепили по всей длине платья, и в определенный момент, когда цветение достигает своего пика, эти бутоны отделяются от платья и создают ощущение цветочного дождя.
В мастерской по работе с перьями тоже все перемешалось: и ручная, и машинная работа, и натуральные перья – петушиные и страусовые, и перья из синтетики и пластики. При этом, например, изготовленное машинным способом вечернее платье от Живанши коллекции 66 года и вручную украшенное перьями страуса, можно вполне принять за ультрасовременный дизайн из синтетических волокон.
Очень красивые черные платья с натуральными перьями от Лагерфельда для недавних коллекций Шанель соседствуют с более авангардными дизайнами с перьями из акрилика, японского дизайнера Майко Такеда. В этом задумка выставки – в каждой мастерской мы видим традиционные способы пошива одежды и более современные, на основе последних технологий.
Британский дизайнер Гарет Пург создал вручную уникальное маленькое черное платье целиком из пластиковых коктейльных трубочек. Каждая соломинка была вырезана от руки, потом все они были соединены между собой при помощи ювелирных крючков – “на показе ты сначала слышал мое платье, прежде чем видел его” – говорит Гарет.
Issey Miyake Crepe Dress
В отделе плиссировки традиционный старинный метод дизайнера Мариано Фортуны, классика этого жанра, разбавлен необычными и футуристическими моделями Исси Мияки. Его знаменитое платье Летающая тарелка, сделанное еще в 1994 году, похоже на огромную бумажную игрушку, что бывают в детских книжках на разворотах. Они как бы собираются в гармошку, когда ты закрываешь страницы, и снова становятся объёмными, когда книгу открываешь. Так и это веселое, яркое, необычное платье.
Восторг и удивление вас ждут и в мастерской по изготовлению кружев. Кто бы мог подумать, что машинные кружева могут быть такими изящными и элегантными. Американские дизайнеры Threeasfour создают настоящие шедевры современных кружев, используя печать 3Д и синтетические ткани.
Даже Лагерфельд экспериментирует над культовыми нарядами от Шанель. “Мода должна двигаться вперед – говорит он. Шанель должна двигаться вперед”.
Нельзя не упомянуть голландского дизайнера Айрис ван Герпен. Его оранжевое платье коллекции 2012 года похоже на коралловый риф, оно выполнено при помощи 3Д печати и стерео литографии из слоев жидкого полимера.
Длинные кружевные платья модного дома Прада 2008 года кажутся полностью сделанными вручную – так классически они выглядят, но, на самом деле, кружева были сделаны на старинных машинках в Швейцарии, а затем уже вручную соединены друг с другом для создания более объёмного вида.
Изделия в Мастерской по работе с кожей тоже напоминают кружевные – настолько они утонченные и ажурные. Дизайнеры Сара Бартон (для Мак Куин), Комм де гарсон, Валентино используют современные лазерные технологии, ламинатор, 3Д-печать, синтетические ткани. Эти сложные процессы включают в себя и машинное производство, и отделку вручную.
Удивительно, что еще в 1968 году Карден создал свои знаменитые платья из полиэстера, которые и сейчас выглядят ультрасовременными. Ткань спрессовывалась между двух металлических форм, в результате получалось нечто, напоминающее картонку для яиц. Причем, для каждого платья делалась новая форма.
“Я считаю, что у печати 3Д большое будущее, – говорит Эндрю Болтон. В скором времени в домах у людей вместо швейных машинок будут такие принтеры. Это очень хорошая альтернатива от кутюр – ты можешь сам напечатать свою одежду, подогнав ее в точности под себя”.
***
В середине апреля, на кинофестивале Tribeca film festival в Нью-Йорке, прошла презентация фильма “Первый понедельник мая”. В документальном фильме режиссер Эндрю Росси показал весь процесс подготовки к балу и выставке 2015 года China: Through the Looking Glass.
Занятно увидеть закулисную подготовку к этому событию, узнать, как тщательно Анна Винтур подбирает и отсеивает гостей, участвует во всем процессе, начиная от выбора салфеток к ужину и заканчивая властным решением, кто и с кем будем сидеть рядом за столом.
“Но ведь он не собирался приходить, – говорит она своей помощнице, увидев чью-то фамилию в списке гостей. “Передумал”, – отвечает она ей в ответ. “Хорошо, пусть тогда хотя бы не сидит постоянно на своем мобильном, отправь ему текст-предупреждение”, – парирует Винтур.
В духе Анны Винтур были предложения закрыть музей для публики на весь воскресный день перед важным понедельником, потому что иначе они не успевали подготовиться к Балу. Или убрать одну из колонн в холле музея, потому что какие-то экспонаты выставки попросту там не помещались.
Обычно папарацци щедро делятся с нами фотографиями с открытия Бала на ковровой дорожке, но мы никогда не видим, как же проходит сама гламурная вечеринка в Мет. На этот раз, благодаря фильму, у зрителей есть возможность краем глаза увидеть танцующих и пьющих шампанское звезд Голливуда и известных кутюрье.
Душа фильма и его главный герой – Эндрю Болтон, назначенный в 2015 году главным куратором Института костюма. Мы видим, как создается им эта прекрасная выставка, которая считается одной из лучших в истории музея. Авторы показали, как не всегда легко складывались у Болтона отношения с администрацией Метрополитен музея, которая остается слишком консервативной и все еще не относится к высокой моде, как к искусству. Мы узнаем о недоверчивом отношении к задумкам куратора, опасениям администрации, что экспонаты выставки затмят экспозиции соседних залов, о том, как не были согласны с концепцией этой выставки в самом Китае.
В фильме интересен портрет самого Эндрю Болтона – увлеченного, фанатично преданного своему делу, человека. На фоне властной, решительной и хладнокровной Анны Винтур этот человек кажется чудаком. Кажется, что он в чем-то так до сих пор и остался маленьким провинциальным мальчиком из Английской глуши, который уже в 17 лет точно знал, что хочет стать куратором Института Костюма в Нью-Йорке.
Трогателен финал фильма – на одном плане мы видим, как все гости веселятся на ужине, и вдруг на другом, в пустынных коридорах музея, появляется Эндрю Болтон. Он обходит свои владения и любовно, то тут, то там, поправляет платья у манекенов, отходит в сторону, чтобы удостовериться, что все идеально. И только после этого удаляется по тихим и безлюдным залам музея, чтобы присоединиться к шумной толпе.
“Создалось впечатление, что я не приглашен на ужин, – иронизирует потом Эндрю, – но я просто хотел проверить, что с моей выставкой все в порядке”.
***
Одним теплым майским вечером Эндрю Болтон пришел на встречу со всеми желающими в пресс центре компании Apple, которая выступила спонсором его новой выставки. Высокий, худощавый, в своих неизменных узких и укороченных брюках от его партнера-дизайнера Тома Брауна, с рюкзачком за плечами. В свои 49 лет он напоминает и застенчивого мальчишку, и профессора-эрудита из Оксфорда одновременно.
“Мне не важно, как именно хороший дизайнер создает коллекцию, вручную или на машинах. Важно то, какой результат он получает, о каком эффекте мечтает. И иногда этого можно достичь, используя машину, иногда – ручное шитье. Поэтому этой выставкой я хотел бы попытаться развеять миф о том, что все, что сделано вручную от кутюр лучше, и ценнее, и престижнее, чем-то, что изготовлено на машинах”.
