Сегодня «синим чулком» неуважительно называют женщину, которая, как кажется кому-то из окружающих, ведёт себя недостаточно «женственно» — как правило, не стремится выйти замуж и рожать детей, а предпочитает посвятить себя науке или карьере. Откуда же взялось это выражение и почему чулок непременно синий? Оказывается, выражение это появилось в Англии в XVIII веке, и те, кого называли «синими чулками», не только не огорчались по этому поводу, но имели все основания гордиться своим званием. А первым «синим чулком» и вовсе был мужчина.
Т. Роулендсон. Карикатура на даму «Bluestocking»
Выражение «синий чулок» (bluestocking) впервые было зафиксировано в 1756 г. в Англии, в переписке Элизабет Монтегю и Элизабет Веси — участниц кружка интеллектуалов, встречавшихся для бесед об искусстве и науке.
Родители Элизабет Монтегю происходили из богатых семей с сильными связями с британским пэрством и интеллектуальной средой Англии того времени. Она вышла замуж за Эдварда Монтегю, богатого человека с высокими доходами, став тем самым одной из самых богатых женщин своей эпохи, а её дом стал центром интеллектуального общества Лондона второй половины XVIII века. Позже она использовала своё богатство (став наследницей значительного состояния и поместий мужа, умершего в 1775 году) для поддержки развития английской и шотландской литературы, строительства монастыря (в 1781 году) и помощи бедным.
Элизабет Монтегю
Душой общества, собиравшегося в 1750-1760-х гг. в салоне Элизабет Монтегю, был ученый Бенджамин Стиллингфлит, пренебрегающий модой: этикетом предписывалось носить шёлковые белые или черные чулки, а он носил синие шерстяные. И в своей переписке женщины так называли интеллектуалов-мужчин, с которыми общались в этом кружке. Они также употребляли словосочетания «bluestocking doctrine», «bluestocking philosophy» для обозначения их особой философии «как средства против грубого мира политики».
Писатель Д. Босуэлл так объясняет появление выражения «синий чулок»: «Стиллингфлит был таким превосходным собеседником, что его отсутствие воспринималось как большая потеря, и мы, бывало, говорили: „Мы не можем обойтись без синих чулок“, и так понемногу это название прижилось». А позже «синими чулками» начали называть остальных членов кружка и всех тех мужчин и женщин, которые предпочитали интеллектуальные дискуссии и философские беседы обычным развлечениям вроде игры в карты.
Р. Сэмюэль. Портреты Муз в храме Аполлона, 1778. На этом фрагменте картины изображены участницы кружка «Bluestocking»
Для Англии той эпохи подобные салоны были в новинку — до этого обсуждение серьёзных вопросов было прерогативой мужчин в клубах, кофейнях и кондитерских. В салонах при дамах подобных диалогов никто не вёл — это считалось неприличным. Однако со временем женщин, интересующихся искусством и занимающихся литературным творчеством и переводами, в обществе становилось всё больше.
Со временем звание «синего чулка» стало восприниматься как весьма почётное, и свидетельствующее о принадлежности к интеллектуальной элите. Постепенно в обществе формируется новый идеал английской леди — интеллектуально развитой и духовно независимой. Традиционная роль безропотной и послушной супруги высмеивалась и осуждалась. Так, леди Монтегю иронично писала о главном правиле подобных браков: «Целуй меня и молчи!».
Ханна Мор
Одной из участниц кружка «синих чулок» была Ханна Мор, чья судьба сложилась совсем не типично для женщин той эпохи. В 22 года она встретила состоятельного джентльмена, на 20 лет старше неё. Он сделал ей предложение, однако по каким-то причинам брак так и не состоялся. Но мужчина назначил Ханне содержание, благодаря которому она могла безбедно жить в свое удовольствие. Тогда она отправилась в Лондон, где стала членом кружка интеллектуалов под названием «Bluestocking». Ханна Мор открыла несколько школ для бедных и посвятила свою жизнь обучению детей и литературной деятельности. Она так никогда и не вышла замуж.
Т. Роулендсон. Карикатура «Потасовка в клубе Bluestocking», 1815
Однако к 1800 г. кружок «Bluestocking» распался, а в обществе изменилось отношение к образованным женщинам. Байрон в 1820 г. употребляет это выражение в пренебрежительном значении по отношению к салону леди Монтегю. Вслед за ним мужчины начинают высмеивать женщин, предпочитающих семейной жизни интеллектуальные занятия. В XIX в. появилось множество анекдотов и карикатур, порицающих женщин, увлеченных творчеством, наукой или общественной деятельностью. Одна из расхожих острот гласила: «Многие женщины становятся синими чулками, так как никто не интересуется цветом их подвязок».
Удивительно, но там, где зародился этот фразеологизм, его давно уже не используют, а вот в России выражение «синий чулок» стало очень распространённым и всем известным.
«Женщины, синие чулочницы, или красные чулочницы, или женщины политические, парламентарные, департаментские — какие-то выродки, перестающие быть женщиной и неспособные быть мужчиною», — писал, страшно сказать, поэт Пётр Андреевич Вяземский.
«Что хорошего быть синим чулком. Синий чулок… Чёрт знает что! Не женщина и не мужчина, а так середка на половине, ни то, ни се», — а это уже цитата из одного из рассказов Чехова
Как видим, первоначальный смысл выражения изменился под влиянием реакции общества на движение эмансипе. Поэтому выражение «синий чулок» приобрело ироническое, а затем и оскорбительное звучание.
