Татьяна Бородина

От Мясных Крюков к Высокой Моде: Инсайдерский Взгляд на Meatpacking District

Прислушайтесь. Этот звук — стук 12-сантиметровых каблуков Manolo Blahnik по 100-летней бельгийской брусчатке — и есть СОВРЕМЕННЫЙ саундтрек Meatpacking District. Воздух здесь пропитан не запасом скота, как 40 лет назад, а свежесваренным эспрессо за $7, дорогим парфюмом из бутика Hermès и свежим бризом с Гудзона.

Всего 30 лет назад этот район пах кровью и опасностью. Сегодня он пахнет деньгами, искусством и свежими лобстерами. Поэтому можно смело утверждать – это не просто район, это дерзкий пример Нью-Йоркской алхимии – способности города превращать “свинец” в “золото”. Здесь, на пересечении моды (Gucci, DVF), технологий (Google), искусства (Музей Уитни) и гастрономии (Chelsea Market), разворачивается живая история тотального ребрендинга.

Прошлое: Кровь, Пот и Рейвы

Название района не врет. “Meatpacking District” (Мясоперерабатывающий район) до 1970-х годов был именно этим. Более 250 скотобоен и мясокомбинатов работали 24/7, снабжая город мясом. Это была суровая, грязная, промышленная “кухня” Нью-Йорка.

С развитием логистики и супермаркетов индустрия рухнула. К 80-м и 90-м район опустел и превратился в “темную сторону” Манхэттена, известную тремя вещами: ревом* грузовиков-дальнобойщиков, заброшенными складами и… клубами.

И вот первая инсайдерская фишка: здесь десятилетия была запретная территория, центр самой дикой андерграундной ночной жизни. Район был домом для легендарного (и печально известного) фетиш-клуба “The Mineshaft” (находился по адресу 835 Washington St), куда не рисковали заглядывать обычные горожане. Это была зона беззакония и рейвов.

Сердце Района: Фабрика Oreo, Ставшая “Желудком” Города

Если Meatpacking — это лицо, то Chelsea Market (75 9th Ave) — его бьющееся (и очень сытое) сердце. Но это не просто рынок. Это гигантский комплекс зданий бывшей кондитерской фабрики National Biscuit Company (Nabisco).

И вот обязательный “вау-факт”: Именно здесь, в этом самом здании, в 1912 году было изобретено и впервые произведено печенье OREO.

Сегодня это архитектурный шедевр и гастрономический лабиринт. Сохранив оригинальную кирпичную кладку и промышленные артефакты (включая надземный мост над 10-й авеню, который был частью ж/д ветки), рынок стал одним из первых и лучших фуд-холлов мира.

Инсайдерский “Must-Do” лист (все внутри Chelsea Market, 75 9th Ave):

  • The Lobster Place: Не просто прилавок, а рынок внутри рынка. Возьмите дюжину свежайших устриц и целый лобстер на пару.
  • Los Tacos No. 1: Вечная, но быстрая очередь за, возможно, лучшими тако в Нью-Йорке.
  • Dickson’s Farmstand Meats: Ироничный “привет” прошлому — мясная лавка, но теперь элитная, с идеальными стейками и колбасами.

Но вот главная инсайдерская деталь о Челси Маркет: в 2018 году Google купил все здание за $2.4 миллиарда. Офисы технологического гиганта (включая YouTube) находятся прямо над рынком. Сотрудники Google, покупающие внизу тако, — это и есть идеальный символ нового Meatpacking.

Поворотный Момент: “Секс”, DVF и Рождение Гламура

Трансформация не случилась за одну ночь. В 90-х сюда потянулись художники в поисках дешевых лофтов. Но району нужна была “крестная мать”.

Ею стала дизайнер Диана фон Фюрстенберг (DVF). В 1997 году она, вопреки всякой логике, перенесла свою штаб-квартиру и флагманский магазин (874 Washington St) в этот полузаброшенный район. Она дала ему “модное” благословение.

Но моде нужна “сцена”. И сценой стал ресторан “Pastis”, открытый Китом МакНелли в 1999 году. (Сейчас он вновь открыт в двух шагах от старого места, по адресу 52 Gansevoort St). Это было не просто бистро, это была декорация. Инсайдерская фишка №2: “Pastis” стал неофициальной съемочной площадкой для “Секса в большом городе”.

Когда Саманта Джонс переехала в Meatpacking, а Кэрри Брэдшоу пила там “Космополитен”, район официально превратился из опасного в желанный. Он стал глобальным мифом.

В 2003 году район получил статус Исторического памятника. Это спасло его: застройщикам запретили сносить старые здания и брусчатку. Им пришлось встраивать свои бутики в существующий ландшафт. Так родился фирменный стиль “Grit-meets-Glam” (Брутальность встречает Гламур).

Новая Эра: “Высокая” Культура и Дизайн

Три проекта окончательно зацементировали новый статус района:

The High Line (2009): Музей Архитектуры Под Открытым Небом Это не просто парк. Это “зеленая река”, парящая над улицами, — настоящий музей современной архитектуры под открытым небом. (Вход в южной части — на Gansevoort St).

    • Инсайдерская история: Этот парк — триумф гражданской воли. В 1999 году, когда город готовился снести ржавеющую надземную железную дорогу (ту самую, что вела на фабрику Nabisco и привозила муку для Oreo), два местных жителя, Джошуа Дэвид и Роберт Хэммонд, основали “Friends of the High Line”. Они, по сути, и остановили снос и заставили город поверить в мечту.
    • Дизайн: Проект превращения уродливого индустриального реликта в парк был поручен команде титанов: ландшафтным архитекторам James Corner Field Operations и архитекторам Diller Scofidio + Renfro (да, тем же, кто связан с Little Island). Они создали концепцию “агро-тектуры”. Это неологизм, придуманный самими архитекторами, сочетающий “агро-” (природа) и “тектура” (архитектура). Идея заключалась в том, чтобы дикие луговые травы не просто росли на рельсах, а прорастали сквозь них, сливаясь с индустриальным бетоном — дикие луговые травы, растущие, казалось бы, прямо из старых шпал.
    • Архитектурный подиум: Но High Line сделал нечто большее: он стал сценой для “стархитекторов”. Прогулка по парку — это экскурсия по галерее, где каждый экспонат подписан Притцкеровской премией.
      • Пролог (2007): Еще до открытия парка Фрэнк Гери (Frank Gehry) задал тон, построив штаб-квартиру IAC (555 West 18th St). Его здание, похожее на айсберг или смятые паруса, стало “первой ласточкой”, доказавшей, что здесь можно строить смело.
      • Катализатор (2009): Отель The Standard (848 Washington St) стал первым, кто буквально “перешагнул” через парк. Его брутальная бетонная “нога” и стеклянный монолит стали мгновенной иконой района.
      • Экспонат A: Жан Нувель (Jean Nouvel) (2010). Его “100 Eleventh Avenue” — это “машина для зрения”. Лауреат Притцкеровской премии создал фасад из 1650 стеклянных панелей, установленных под разными углами, которые ловят свет Гудзона.

      • Экспонат B: Шигеру Бан (Shigeru Ban) (2011). Еще один притцкеровский лауреат построил “Metal Shutter Houses” (524 West 19th St) — дом, где целые стеклянные стены-гармошки можно полностью открыть, а фасады закрыть моторизованными перфорированными “жалюзи”.
      • Экспонат C: Заха Хадид (Zaha Hadid) (2017). Ее единственное жилое здание в Нью-Йорке (520 West 28th Street) — это “привет из будущего”. Футуристические, плавные металлические изгибы, обрамляющие окна и террасы, — это ее мгновенно узнаваемый почерк, застывший в металле.

      • Новая Волна: Бьярке Инглес (Bjarke Ingels) (2024). Новейшее пополнение коллекции — “The XI” (76 11th Ave). Две драматичные, “танцующие” башни (одна из светлого травертина, другая из темной бронзы), которые словно отшатываются друг от друга, чтобы дать лучший вид парку и реке.

Музей Уитни (The Whitney, 2015): Шедевр у Воды. Переезд главного музея американского искусства с элитного и консервативного Верхнего Ист-Сайда сюда, на Gansevoort St (99 Gansevoort St), стал не просто “ходом”, а культурным “взрывом”. Это было финальное благословение района.

    • Архитектура: Здание, спроектированное “маэстро света” Ренцо Пьяно (Renzo Piano), — само по себе является шедевром. Это асимметричная, индустриально-элегантная конструкция из бледной стали и стекла, которая намеренно смотрит в сторону реки и старых складов, а не на гламурные улицы.
    • Инсайдерская фишка: Самая гениальная часть здания — его каскадные открытые террасы. Они служат “внешними галереями”, откуда открывается очень необычный, вид как на Манхэттен, так и на Гудзон. Пьяно спроектировал музей “навыворот”, сделав город частью экспозиции.
    • Символизм: Этот переезд был символическим жестом. Музей Уитни, посвященный американскому искусству, покинул “старые деньги” Верхнего Ист-Сайда, чтобы оказаться в сердце “плавильного котла” современной Америки — среди бывших фабрик, новых технологий и уличной культуры, у начала High Line.

Little Island (2021): Футуристический “остров-оасис” (Pier 55 at Hudson River Park, West 13th St) на 132 бетонных “тюльпанах”, спроектированный Томасом Хезервиком. Это парк, амфиатр и чудо инженерии.

И вот ключевая инсайдерская связь: главным спонсором Little Island (проект стоимостью $260 млн) выступили медиамагнат Барри Диллер и его Семейный фон Диллер – фон Фюрстенберг. Да, муж той самой Дианы фон Фюрстенберг. “Королевская семья” района подарила городу еще одну жемчужину, замкнув круг.

Район Сегодня: Идеальный “Диснейленд”

Сегодня Meatpacking — это место, где 6-этажный флагман мебели RH New York (9 9th Ave) с оливковыми деревьями и рестораном на крыше соседствует с отелем The Gansevoort (18 9th Ave) со знаменитым бассейном на крыше и The Standard (848 Washington St), который буквально “стоит” над Хай-Лайн.

Жертва ли район своего успеха? Потерял ли он “аутентичность”?

Да, старой, опасной аутентичности больше нет. Он стал чем-то большим: идеальным, живым музеем нью-йоркской трансформации. Это “Диснейленд” для взрослых, где грубая история стала самой роскошной декорацией для гламура.

*Рейвы — это массовые танцевальные мероприятия с электронной музыкой, которые проводятся в клубах или нелегально в заброшенных местах. Их также называют «неистовством» или «бурным весельем» и относят к субкультуре электронной музыки и танцевальной культуре. Рейвы характеризуются свободной и раскрепощённой атмосферой, где музыка, танцы и энергетика толпы являются главными элементами.