К 130-летию со дня рождения Бориса Пастернака
Виталий Орлов
Когда-то в древности, говорят, были поэтические ристалища, а значит, были и победители. Но даже если имена некоторых из поэтов-участников сохранились до наших дней, то грибоедовский вопрос: «А судьи кто?» остается актуальным. В наше время соревнование поэтов по типу спортивного или даже музыкального представить себе трудно. И все же, все же, все же…
И все же полагают, что в русской поэзии первой половины ХХ века наиболее значимое место отводится Мандельштаму и Пастернаку, причем Бориса Пастернака иногда ставят даже выше Маяковского.
Евгений Борисович Пастернак, старший сын Бориса Леонидовича Пастернака, писал:”Маяковский (с которым Б.Л. познакомился в 1914 году. –Авт.) как законченное выражение романтического мировосприятия стал для Пастернака объектом восхищенного отталкивания”.
Могу с уверенностью сказать, что у многих русских поэтов найдется хотя бы одно стихотворение, достойное сделать его «рекордсменом» века, а может, и миллениума.
Что же касается современных ристалищ, во всяком случае, среди российских поэтов, то эти «соревнования», инспирированные обкомами, перекочевали на более низкий – партийный – уровень, а в судьях – «компетентные», но отнюдь не в поэзии, органы…
С Е.Б. Пастернаком и его женой Еленой был знаком наш американский земляк журналист Владимир Нузов. Он рассказал о Борисе Пастернаке, прочитал его стихи, поделился воспоминаниями о Евгении Борисовиче и показал фотографии из личного архива на встрече, прошедшей в Бруклинской библиотеке New Utrecht Library и посвященной 130-летию со дня рождения поэта. Литературно-музыкальная программа называлась «Связь времен. Жизнь и судьба». Она была подготовлена Пушкинским обществом Америки.
Мы хорошо помним, какое побоище было организовано по отношению к Борису Пастернаку в связи с присуждением ему в 1958 году Нобелевской премии по литературе. Его роман «Доктор Живаго» обозвали ложью о российской интеллигенции, которая, как считал писатель, была раздавлена колесами Революции 1917 года и Гражданской войны. Поэтому присуждение Пастернаку «Нобелевки», как решил советский истэблишмент и его литературные подпевалы, играет на руку врагам социализма. При этом «на минуточку забыли», что Пастернак выдвигался на Нобелевскую премию несколько раз задолго до написания «Доктора Живаго» – начиная с 1946 года – за великие достижения в области русской поэзии. Что же касается интеллигенции, то правда об ее уничтожении оказалась, как теперь очевидно, все-таки на стороне Пастернака.
Вспоминает Евгений Евтушенко: «В 1972 году в США Лилиан Хеллман, Джон Чивер и несколько моих друзей почему-то затеяли спор, какой роман самый значительный в ХХ веке, и все мы, в конце концов, сошлись на «Докторе Живаго». Да, в нем есть несовершенства – слаб эпилог, автор слишком наивно организует встречи своих героев. Но этот роман – роман нравственного перелома двадцатого века; роман, поставивший историю человеческих чувств выше истории как таковой» (курсив авт.)
Сегодня всем известно, что этот чудовищный фарс, устроенный оголтелыми коммунистами, стал для поэта трагедией, которая, в конце концов, унесла его жизнь.
Евгений Пастернак о присуждении его отцу Нобелевской премии сказал: «Эта честь, оказанная не только Пастернаку, но и всей русской литературе, обернулась для него трагедией. В разделенном политическими предубеждениями мире это радостное событие стало поводом для гонений, несправедливых нападок и прямой опасности изгнания из страны». Сын Пастернака посвятил свою жизнь восстановлению имиджа отца как величайшего поэта и прозаика.
Биография Евгения Пастернака, скончавшегося в 2012-м году, богата крутыми поворотами. Старший сын Бориса Пастернака от первого брака с художницей Евгенией Лурье, Евгений, будучи в эвакуации вместе с матерью в Ташкенте, один год проучился на физмате Среднеазиатского университета; с 1942 года служил в армии, участник войны, окончил Академию бронетанковых и механизированных войск и стал военным инженером. С 1954 по 1975 год Е.Пастернак – старший преподаватель в Московском энергетическом институте (МЭИ), кандидат технических наук.
Будучи студентом МЭИ, Владимир Нузов там заочно и познакомился с Е.Пастернаком, а встретились они в 1998 году. Военный инженер, Евгений Борисович, в конце концов, стал специалистом по творчеству Бориса Пастернака. Он – автор первой российской биографии Б. Л. Пастернака, созданной на основе богатейшего эксклюзивного архивного материала, прежде всего — из семейного архива. Он был также составителем и комментатором первого полного 11-томного собрания сочинений, вышедшего в 2005-м году. Под его редакцией вышло еще несколько изданий собраний сочинений поэта, а также переписка, сборники, воспоминания и материалы к биографии Б. Л. Пастернака.
9 декабря 1989 года в Стокгольме Евгению Пастернаку были вручены диплом и медаль Нобелевского лауреата — его отца. Евгений Пастернак похоронен в Переделкино рядом с Борисом Пастернаком.
Вечер посвященный Б. Пастернаку в Бруклинской Библиотеке.
Известно, что Борис Леонидович свой окончательный выбор между поэзией и музыкой сделал уже в достаточно зрелом возрасте.
В доме его отца, художника Леона Пастернака, собирались писатели, художники, композиторы, устраивались музыкальные вечера, на которых бывали Сергей Рахманинов и Александр Скрябин.
Под влиянием Скрябина будущий поэт в 13 лет увлекся музыкой. Пастернак занимался ею 6 лет. Сохранились даже 3 его музыкальных произведения: две прелюдии и соната для фортепиано. По свидетельству Евгения Пастернака, учась в гимназии, Борис Пастернак одновременно прошел курс композиторского отделения в Московской консерватории. Однако после долгих колебаний он все же отказался от карьеры музыканта — «вырвал вон из себя музыку, как расстаются с самым драгоценным».
В своем стихотворении «Нобелевская премия» Пастернак писал:
«Я пропал, как зверь в загоне.
Где-то люди, воля, свет,
А за мною шум погони,
Мне наружу ходу нет».
По иронии судьбы его имя русским читателям вернул Эльдар Рязанов – в своем фильме «Ирония судьбы», причем как раз с помощью музыки. Он рискнул включить в саундтрек ленты песню «Никого не будет в доме…» на стихи опального Бориса Пастернака.
Рассказ В.Нузова о Борисе Пастернаке в Бруклинской библиотеке сопровождала пианистка Ольга Славнина, в исполнении которой прозвучали произведения любимых композиторов Бориса Леонидовича: Скрябина и Шопена.
