Ожидание радости – тоже радость.
– Г.Лессинг
Екатерина Лавриненко-Омецинская
Материал иллюстрирован старинными праздничными открытками.
Календарные листы уже не в силах скрывать очевидную для всех тайну приближения Рождества и Нового года. Самая большая прелесть этой поры в том, что взрослые становятся детьми, одинаково принимающими идеальный мир мифических верований и наивный оптимизм высоких идей. Для многих тысяч не только европейцев символом ежегодного обновления является елка, традиция украшения которой, дополнившая существовавший с кельтских времен обычай отгонять злых духов ветками омелы, установилась еще в XVIIвеке в Германии. Теперь без елки невозможно представить ни одно торжество, связанное со сменой календарей.
*
Трогательная в своей неприхотливости песенка «В лесу родилась елочка…» знакома каждому с детства. И не мудрено – она старше любого из нас – ведь ей больше ста лет! Но при этом не так много людей знают имя написавшей ее поэтессы. Это Раиса Адамовна Кудашева, опубликовавшая эти милые четверостишия в 1903 году под скромными инициалами «Р. К.» в московском детском журнале «Малютка». Автору было 25, и она уже несколько лет печатала свои детские стихи и сказки. Но так и не посягнула на звание писательницы, довольствуясь работой гувернантки, библиотекаря и преподавателя, хотя ее книжечки, особенно «Бабушка Забавушка и Собачка Бум» были в начале века самыми любимыми у малышей. С особой теплотой о них уже в советскую пору вспоминали Самуил Маршак и Михаил Жаров.
У бабушки Забавушки
Собачка Бум жила.
Однажды Буму бабушка
Пирожных испекла.
– На, Бум, бери тарелочку,
Пойдем с тобой в буфет…
Глядят, а мышки съели все,
Пирожных больше нет.
Так случилось, что и мои ранние годы прошли под аккомпанемент стишков из этой самой книжечки, которая, по-видимому, для моего папы, – пережившего голод 30-х годов, по молодости избежавшего сталинских репрессий и судьбой спасенного в Великой Отечественной, хотя ее он и завершил в Берлине, – была символом дореволюционного детства. Ведь его поколение стало свидетелем того, как не только мышки, но и взрослые крыски в кожанках съели колоссальные накопления интеллигентской культуры, раздавив солдатским сапогом даже безобидные радости рождественской елки.
Трагедия гибели дворянства, которое «срубили под самый корешок», затронула и безобидную стихию детских праздников, символом которых стала «Елочка». Ведь сразу после революции, уже в 1918 году, был принят календарь, сдвинувший Святки на время после официального Нового года, который в те времена отмечался разве что в учреждениях. А по-домашнему праздновали зиму по старинке, устанавливая елки на настоящее Рождество, когда по новому календарю было уже 7 января. Лесные красавицы таким образом невольно стали символом протеста против порядков советской власти. Их сочли за буржуазное явление, в преддверии коллективизации вовсе запретив на целых десять лет. И, наверное, не случайно в пику национальным репрессиям, охватившим всю Украину, Постышев еще в 34-м официально разрешил проведение новогодней елки в тогда еще столичном Харьковском дворце пионеров. В Кремле же этот праздник будет прописан только после смерти Сталина.
*
К счастью, елочке не была уготована роль красных гвоздик, а скорее она стала символом предощущения радости, с которой каждый ребенок ожидает Новый год.
С какой потрясающей ностальгией вспоминает об этом чувстве Серж Лифарь в своих мемуарах “Страдные годы”: “Из моего раннего детства – мне еще не было трех лет – хорошо мне запомнилась елка, радостная рождественская елка. В восемь часов няня обычно поила меня молоком и сейчас же укладывала спать. В этот день и молоко было позже – я уже начинал капризничать, и меня не торопились укладывать. Глаза уже сами слипались от сна, а няня все не приходила. Наконец пришла, – но не няня, а нарядная, красивая, радостно-возбужденная мама и повела меня за руку в гостиную. Я вошел и был ослеплен множеством огоньков на елке, разукрашенной такими прекрасными, блестящими игрушками, и своей радостью, льющейся через край и все заполняющим детским восторгом… Я простоял минуту в трепетном изумлении– потом побежал к елке и начал карабкаться на нее…”
*
Но стишки о елочке так бы и остались на страницах забытых журналов, если бы дилетанствующий композитор Леонид Карлович Бекман не опубликовал в 1906 году сборник песенок, созданных для старшей дочери Верочки, который стал пользоваться большой популярностью и в короткий срок выдержал четыре переиздания. Более того, он получил одобрение от музыкальных корифеев того времени – Сергея Танеева, Александра Скрябина, сестер Гнесиных и особенно Сергея Рахманинова. И хотя некоторые усматривали сходство мелодии «Елочки» с музыкальным лейтмотивом «Детскойсонаты» Роберта Шумана, все признавали удивительное соответствие ее тексту:
В лесу родилась елочка,
В лесу она росла.
Зимой и летом стройная,
Кудрявая была.
…
Срубили нашу елочку под самый корешок.
И вот она нарядная
На праздник к нам пришла
И много, много радости детишкам принесла.
Любопытно, что сама Кудашева о мелодии к ее «Елочке» узнала только через 15 лет от случайных попутчиц в поезде, которые, желая продемонстрировать музыкальные способности внучек, попросили их спеть любимую песенку. Поэтесса была в шоке, однако природная скромность и внутреннее достоинство, не позволившее ей кричать о своем авторстве на всех углах, были причиной того, что несмотря на популярность «Елочки», вплоть до 1941 года считалось, что слова ее народные или их написал сам композитор.
*
И только после смерти Бекмана в 1939 году автором текста все чаще стали называть Раису Адамовну, которая в дальнейшем не раз пеняла судьбе за позднее признание. Хотя, прожив 86 лет, она не могла не убедиться в том, что ни один советский ребенок не представляет себе новогоднего праздника без ее «Елочки». Однако имя поэтессы так и не стало широко известным, как у других детских писателей – Корнея Чуковского, Сергея Михалкова, Самуила Маршака или хотя бы Агнии Барто. Я, к сожалению, тоже только недавно узнала, что у самого любимого мной детского стишка и новогодней песенки один и тот же автор.
Когда я несколько углубилась в жизненные зигзаги Кудашевой, то поразилась, что всю свою долгую жизнь она была вынуждена отсиживаться серой мышкой, и не только от скромности, но и чтобы не попасть под молох репрессий. К счастью, ей удалось избежать ареста и не быть отправленной на лесоповал, где под корешок рубили огромные ели, но это, увы, никому не приносило ни радости, ни счастья. А ведь она успела побывать даже в статусе княгини, жившей в роскошном особняке до самой революции. Дело в том, что будучи гувернанткой при малолетнем сыне князя-вдовца Алеше, для которого она и написала эту песенку, Кудашева настолько покорила этого аристократа добрым сердцем, чуткостью и благородством, что он на ней женился.
А потом пришла Первая мировая, на которую Алеша отправился добровольцем и погиб. Князь это не смог пережить и вскоре умер. Ей снова пришлось бедствовать. И когда стало совсем невмоготу, она записалась на прием к Александру Фадееву, который предложил прочитать что-то из ее стихотворений. С первой фразы он вскочил: «Так это Вы написали!» Она стала членом Союза писателей и получила паек, а также заслуженное признание. Однако оно оказалось слишком запоздалым.
*
И тем не менее история «Елочки» просто удивительна. Ведь она создавалась в самый разгар Серебряного века, и конечно, на фоне его мощных протуберанцев выглядела дилетантской безделушкой. Но волею судеб именно она сделалась со временем щемящим символом старинного уюта и умиротворенности. Видимо подспудно в этой безыскусной песенке была заложена философская трансформация лесной идиллии в детский праздник – через реинкарнацию зеленой красавицы в королеву Сочельника. И кто может не поручиться в том, что взрослым она говорит едва ли не больше чем детям. Ведь они воспринимают ее как реквием по уходящему с исторической арены дворянству, сродни чеховскому «Вишневому саду».
К сожалению, клиповость современной жизни с ее терпимостью к замене подлинных ценностей суррогатными нивелировали трепетное ощущение новогодне-рождественских праздников и еловых веток как почти сакрального их символа, превратив из таинства в формальный атрибут.
*
Эпилог
Две сестры – Екатерина и Наталия – в 1903 году отправились из провинциального Чернигова в Санкт – Петербург на Бестужевские курсы. Екатерина, испуганная расстрелом 9-го января демонстрации, в 1906 году поспешила вернуться домой и стала моей бабушкой. Ее сестра, выйдя замуж за будущего профессора Лесотехнической академии осталась в Петрограде
Их дети родились в последний год перед Первой мировой. А их детство, несмотря на потрясения постреволюционных лет прошло под аккомпанемент замечательной книжечки Раисы Кудашевой, которая позволяла сохранить атмосферу уюта прежних времен. Много позже я узнала, что приезд сестер в Питер совпал со временем создания слов, а отъезд бабушки – с появлением музыки «Елочки».
*
С Наступающим Новым годом! Пусть 2019 год принесет только добрые вести и счастливые перемены! Пусть в этот год в наших сердцах царит любовь, взаимопонимание и доброта!
Пусть Госпожа Удача весь год проведет в нашей компании!
– Ваш журнал Elegant New York.
