Скульптура Эллы Коган и Эмиля Силбермана
Иванна Стратийчук
Одной из самых актуальных проблем современного искусства является успешная коммуникация художника и его аудитории. В мире, откровенно перенасыщенном информацией и событиями, становится особо важным не только то, какую идею или эмоцию намеревается передать автор, но и то, насколько убедительно ему удается донести свое сообщение.
Скульптура, как вид искусства, в этом вопросе обладает определенным преимуществом — расширенным выразительным потенциалом. Ей подчиняется трехмерное пространство: сочетание объемов и масс, ритмических отношений и архитектоники форм, особенности материалов и фактур, игра света и тени, непроницаемость поверхностей и воздух пустот, — все служит достоверной и многогранной передаче художественной идеи. А выбор и сочетание доступных инструментов, в свою очередь, позволяет не только расставить основные смысловые акценты, но и тонко подчеркнуть нюансы.
Monk
Элла Коган
Для воплощения своих замыслов скульптор Элла Коган остановилась на жесткой светотени и точной детализации бронзы, несколько смягченных теплым блеском этого благородного металла. Ее выразительная пластика создана не для поверхностного эстетического суждения. Скульптура Эллы Коган призывает выйти за рамки сугубо визуального восприятия, чтобы начать переживать и сопереживать ее образам, вживаться в них, страдать и возрождаться вместе с ними — чувствовать открытой душой и сердцем.
Woman From New Orleans
Галерея характеров, воплощенных скульптором в материале, разворачивается во всей возможной неоднозначности и с впечатляющим драматизмом: «Человек в смирительной рубашке» (Man in a Straight Jacket), «Клоун» (Clown), «Старик» (Old Man), «Забытая женщина» (“Forgotten Woman”), «Блаженный» (Blissful), «Наташка» и «Борис» (Natashka and Boris), «Монах» (Monk), «Еврей» (Jew), «Мужчина и женщина» (Man and Woman) … Некоторые образы возникают из памяти автора, из ее впечатлений от внешнего мира, другие приходят изнутри. Однако любой из них воплощает целую историю, отражает многогранность человеческого опыта, двойственность человеческой сущности. Каждый скульптурный характер, зафиксированный Эллой, — не портрет, но коллективный образ, призванный живо раскрыть определенную идею.
Усталость и печаль, скорбь и презрение, гнев и раскаяние, вызов и смирение — в своей художественной практике Элла Коган вовсе не пытается приукрасить реальность. Напротив, ее захватывает сила эмоций и переживаний, которая налагает характерные отпечатки на лица и тела ее персонажей. Преувеличенное искажение форм, к которому нередко прибегает автор, служит еще более убедительной передаче внутреннего конфликта, лежащего в основе любого образа, создаваемого ей.
Straight Jacket
С холодной точностью хирурга Элла Коган препарирует глубинные антагонизмы, чтобы обнажить двойственную природу человеческой души, извлечь из-под внешнего обличия внутреннее смятение, страхи, изъяны и, в то же время, — настоящее благородство, свободу и любовь. Сила и слабость, великолепие и нищета, борьба и смирение, радость и боль, решимость и сомнения — в образах, создаваемых Эллой, проявляется хрупкая красота сосуществования и примирения противоречий.
Открытый эмоциональный напор, воплощенный в скульптурах Эллы, бросает зрителю коммуникативный вызов, провоцирует его не только на интеллектуальный ответ, но и на чувственное переживание от соприкосновения с искусством. Скульптор намеренно задевает самые болезненные струны, внятно проговаривает темы одиночества, старости, социальных ограничений и отчуждения, чтобы, прожив их вместе со зрителем, достичь облегчению, катарсиса. Приводя свою аудиторию к осознанию того, что хрупкость и сила неразделимы, Элла Коган надеется произвести терапевтический, исцеляющий эффект, вызвать положительные чувства и новый образ мыслей, в котором есть больше места для принятия себя, понимания других, для настоящего гуманизма и великодушия.
A Man” 2016, Mixed Media 35”x 15”x 11″
Прежде, чем обратиться к скульптуре, Элла построила успешную карьеру классического музыканта в качестве концертирующей пианистки и певицы. Вероятно, именно внушительный опыт музыкальной практики придал ее работам особую внутреннюю глубину, объем и настоящее, буквально обволакивающее зрителя, полифоническое звучание.
Эмиль Силберман
Не меньшим многоголосием отличается скульптура Эмиля Силбермана, хотя достигается оно не за счет сосредоточенного погружения внутрь себя, но, скорее, путем наслоения смыслов, постоянного расширения технического и стилистического инструментария, активной и вдохновенной работы вовне — и наружу.
Широта творческих интересов автора впечатляет: здесь и классическая гипсовая и бронзовая скульптура, и масштабные инсталляции, скульптура в авторских смешанных техниках из гипса, воска, древесины, пластилина, глины, металла, с использованием самых разнообразных и даже случайных предметов, а также графика, дизайн костюмов и сценография, работа режиссером и продюсером короткометражного кино… Столь разветвленный спектр деятельности, естественно, выводит ассамбляж на место одного из главных художественных методов скульптора. Основной профессией Эмиля Силбермана является работа врача скорой помощи (emergency room), что, естественно, налагает ощутимый отпечаток на его творческую практику.
Couple” 2016”, Plaster and Chain, 29”x 16” x 9″
Ежедневное соприкосновение с человеческими страданиями побуждает к поиску отдушины, пространства, в котором можно безопасно и продуктивно выплеснуть пережитое, переплавить его в жизнеутверждающую, креативную форму. Преобладающая часть работ Силбермана ярко свидетельствует о его восхищении перед силой искусства, способного передавать мысли и чувства куда более мощно, чем доступно слову.
Началом своего пути к искусству скульптор называет свой третий день рождения — именно тогда юному Эмилю преподнесли в подарок первую коробку пластилина, и он жадно начал лепить. Эту искреннюю и страстную непосредственность в методах творческого самовыражения скульптор сохраняет во всех своих начинаниях, а упорное самообразование в художественной сфере позволило ему развить уникальные, нестандартные способы использования материалов и неповторимый авторский стиль.
Гипсовая скульптура Силбермана носит отчетливо узнаваемый характер. Отчасти этому способствует авторская техника исполнения: разведав способы замедления процесса застывания гипса, скульптор смог существенно расширить возможности материала, нанося его послойно или поверх других материалов (дерева, металла), обогащая таким образом текстуру и форму. Эмоциональная насыщенность гипсовой скульптуры автора нередко обращена в поле смеховой культуры. Здесь можно встретить как беззлобную иронию («Сплетница» (Gossiper), «Петух» (Rooster), «Волк»(Wolf)), так и проницательную социальную сатиру («Американская мечта» (“American Dream”), «Русское лето» (Russian Summertime)). Впрочем, некоторых тем Силберман касается без улыбки, проговаривает в своих работах философские проблемы («Мы строим собственные тюрьмы» (We build our own prisons), «Мечтатель» (Dreamer)), рассуждает о чувствах с тонким лиризмом (женские фигуры).
В инсталляциях и мультимедийных скульптурах автора («Жених и невеста» (Bride and Groom), «Птицы» (Birds)) живо проявляется удивительная способность Силбермана одухотворять подручные материалы и брошенные вещи, вселять в них новую жизнь, наделять эмоциями и создавать с их помощью убедительные образы. Любая случайность в руках творца может стать неожиданным и уместным дополнением к общеизвестной художественной метафоре («Древо познания» (Tree of Knowledge), «Троянский конь» (Trojan Horse)), помочь более полно проявить ее смысл или даже открыть новую грань понимания.
Постоянно обогащая собственную технику и расширяя стилистические рамки, как в гипсовой скульптуре, так и в мультимедийных инсталляциях, Эмиль Силберман остается верным тому, чтобы наиболее полно и живо передавать человеческие эмоции и мысли, побуждая зрителя к открытому взаимодействию с чувством сквозь искусство, к искреннему общению, обмену идеями и вдохновением.
Различаясь как в методах исполнения, так и по смысловому наполнению, скульптуры Эллы Коган и Эмиля Силбермана, все же имеют общую черту — они способны развеять усталое зрительское равнодушие и спровоцировать аудиторию на искренний эмоциональный ответ.
