Интервью с Татьяной Кремень
вела Татьяна Бородина
Я люблю мой город и, даже живя вдалеке о него, не расстаюсь с ним никогда. Он во мне, а я в нем, нравится кому-то это или нет, верит кто-то этому или нет. Какое нам с Киевом до этого дело – у нас свои отношения.
К чему это я? Не бравады ради, а к тому, что чувствую атмосферу города, как говорится, кожей. И приезжая, пусть даже раз в год, очень четко улавливаю, что происходит на «атмосферно-нервном» уровне его бытия. Были времена, когда приходила в панику, почти не узнавая его, были времена, когда восхищалась, были – скорбела и плакала вместе со всеми, но сейчас я радуюсь. Честно!
Понимаю, что не лучшие времена, и война, и правительство (трам-тарарам!), и все о чем много-много пишут и справедливо, и не очень. Но об этом и без меня скажут. Я о другом, о том, что Киев прямо сейчас, у нас на глазах, меняется самым расчудесным образом, без чьей-то внешней помощи и чьего-то благословения. Как всегда – Сам-По-Себе!
Оглянитесь, у нас выросло новое поколение! Я обожаю тебя, Новое поколение 30-летних (плюс-минус 5 лет)! Вы классные, вы живые, сильные, самостоятельные и настоящие! Да, и старшее, но еще НЕ старое, т.е. наше поколение, которое, кстати сказать, приложило руку к тому, какие вы, нынешние, классные – оно, по большому счету, тоже ничего. В очередной раз, наверное, уже 3-й за последние 25 лет, стали мы иначе смотреть на жизнь, похоже на этот раз, в очень правильном направлении и под верным углом.
Так вот, я вижу и чувствую, и радуюсь и делюсь с вами тем, что сейчас живут в Киеве новые люди и творят они новую жизнь. Очень простую, не помпезную, без пафоса и истерии – жизнь для себя и себе подобных, – нормальную, европейскую, причем, не как самоцель, а потому что жить такой жизнью естественно и удобно. Вот об этом, уже очень заметном феномене, мне захотелось поговорить.
Последний раз я была в Киеве в середине декабря 2016 и решила встретится для беседы с настоящей киевлянкой. Еще в Нью-Йорке я знала, что моей собеседницей будет человек, которого, для себя, я нарекла длинным титулом: «Лицо нового поколения киевлян», хотя встречала ее только в виртуальном пространстве Facebook.
Итак, личное досье, предоставленное ею самой:
По проектам: журнал Корреспондент, журналист, редактор, обозреватель.
Магазин Пюре, совладелец.
Журнал Эсквайр Украина, фешн-редактор.
Бюро 24/7 Украина, фешн-директор.
Splash, сетевой проект, автор.
От себя добавлю – стильная во всех отношениях, умная, интеллектуальная, творческая, талантливая, и, что немаловажно для меня лично, – она понимает котов, а они выбирают ее, как своего друга и соратника, чем, вполне, можно гордится.
Итак, между нами, Танями, говоря – разговор пойдет о….
О трансформациях и творчестве
Татьяна Кремень: Я безнадежный оптимист. Я считаю, что Киев сейчас очень интересно трансформируется, становится похожим на Берлин, как мне кажется. Я всем говорю, что происходит какая-то «берлинизация». Когда на основе такого старого, немного странного, слегка «трешевого» города, возникают какие-то совершенно новые истории, события, объекты. И то же самое с людьми – они меняются, это другие, новые люди.
Последние несколько лет принесли удивительные перемены, – появилось миллион маленьких бизнесов, кофеен, хипстерских штук, магазинов, какой-то такой чепухи, но очень живой и важной чепухи. Этого не было 20 лет до того, а тут – раз и появилось. Это все делают люди.
Сейчас у людей нет этих адских амбиций порвать мир или что-то в этом духе. Они просто делают свое дело в свое удовольствие, потому что им так хочется. И мне это очень нравится. Я считаю, что это правильно, полезно, и это очень здоровый признак для общества, для города. Полно другого, дурного, плохого в городе, но вот это, о чем мы говорим сейчас, это та вещь, которая прошивает город насквозь. Сейчас именно это определяет суть города. Причем не только центр.
Вот я живу в частном доме на Харьковском, я много хожу по его улицам, и я с любовью в сердце смотрю: какая-то кофейня открылась – черные столы, мелом что-то написано, все так стильно. Видно, люди стараются. 10 лет назад нельзя было представить, что такое возможно в городе.
Магазин “Пюре”, Киев
10 лет назад мы ориентировались, что надо сделать для богатых, чтобы заработать на них деньги. Сейчас это ушло. И это подкупает сейчас в Киеве! Мне кажется, что наконец-то появился просвет. Потому что если в эту сторону пойдет, то все будет хорошо.
Появляется … даже не поколение, а просто новое творческое направление в Киеве. Люди стали глобально мыслить, я бы так сказала. Если раньше ориентировались на ту же Москву, как там сделают, то сейчас народ начал больше продумывать свои идеи, пытаться их продвигать. И это классно! Появилось осознание самостоятельности. Перестали чувствовать себя вторичными, начали как-то сами двигаться и свое продвигать. Тем более, что есть взгляд со стороны, что всегда важно, – приезжают иностранцы, и им все нравится, Киев становится им понятней и ближе.
Сейчас в городе чувствуется живая атмосфера. И не стоит разбираться, какое поколение формирует это. Просто сейчас многие люди захотели свои силы и энергию применить именно здесь. И если не будет адской нищеты, если не будет полного обнищания населения, когда люди не могут ни о чем думать, кроме как о том, как выжить, то перспективы очень радужные. Умеренная бедность, она, иногда, не очень вредит (усмехнулась).
О моде и свободе.
Model Tatyana Kremen; Foto Fedorenko Sveta; Assistant&style Stupak Alena, Sasha Chukhray;Makeup Anastasia Grace
Во многом виден прогресс. И в моде тоже. Появились очень интересные идеи, свободные какие-то.
Во-первых, украинские дизайнеры стали более востребованы в Украине. У людей начали заканчиваться деньги, они перестали покупать иностранную одежду. Они обратили внимание на то, что делают украинские дизайнеры.
Плюс – у нас произошло падение валюты, это привело к удешевлению производства. Соответственно, вещи стали доступней. Плюс, возникла определенная мода на Украину, и это тоже помогло продвинутся. Украинские дизайнеры есть уже на международном рынке. Так, к примеру, во французском «Коллет» в витринах стояли платья Паскаль. А вышиванки – это же вообще пример очень грамотного маркетинга и творческого подхода. Что-что, а украинская мода с точки зрения каких-то идей и ресурсов развивается.
Причем, если раньше мы больше аккумулировали то, что уже кто-то сделал, то сейчас появились ребята с очень свежими мозгами, с оригинальными идеями, и главное – с желанием свою идею воплощать.
Даже та же вышиванка. Это уже не просто сакральный символ, это, скорей, богемное платье, бохо-стиль, длинное, а-ля 70-е годы, – его можно носить по-всякому.
Или такой пример, у нас есть дизайнер, Яна Червинская, из молодых. У нее прошлая коллекция была просто прекрасная, я влюбилась. Она взяла советские ковры с оленями, которые висели у всех на стенках, и сделала из них пальто. И они получились просто крутые! Это очень красиво.
Они достаточно тонкие, она их вырезала, сделала аппликации на шелке. Очень красиво.
То есть, она взяла и препарировала наши «детские ассоциации».И вот я такое люблю. И такое появляется. Это хорошо.
Photography: Iana Tokarchuk; Style: Tatiana Kremen’; Make-up: Tanya Borschova
О стиле и котах
В стиле важно ощущение самого себя. К примеру, я могу с утра 10 раз переодеться, потому что мне очень важно себя чувствовать в том, что на мне сегодня одето. Я могу уже выйти и потом вернутся. Потому что я понимаю, что я себя в этом не чувствую. Может меня никто в этот день и не увидит, но это важно для меня. При этом, на мне может быть какая-то очень странная одежда. Но она должна отображать настроение, состояние души, идею.
Я над своим стилем работаю. Я только недавно для себя сформулировала, что я очень долго прятала свою, так сказать, женскую суть за такими фриковыми нарядами, за играми в мальчиков, а-ля гарсон.
Это же своего рода маскировка. Я только поздней провела для себя анализ: Женщина — создание очень определенного сорта, и если ты хочешь ассоциироваться с кем-то немножко другим, ты должен стать другим. Я на эту удочку поймалась волей-неволей. Играла в такой унисекс, что ли, брутальный немножко. А сейчас я смогла себе признаваться в этом и начала от этого отходить. А были и искания, начиная от наголо стриженой головы. Но как раз около тридцати женщина приходит к какой-то точке истины: ты начинаешь ловить баланс и учится жить в нем.
Почему мне нравятся коты? Кот сам определяет, как будет. Собака вписывается в атмосферу, а кот приходит и все меняется. Кот несет атмосферу. Потому дом без кота — это нечто совсем другое. Мы все теряли домашних животных. Когда погибает кошка или кот, квартира совершенно пустеет… Причем очень резко – все вдруг уходит! И ты не можешь понять, как это – такое маленькое существо, а занимало столько места, все определяло, решало. Коты очень особенные создания.
Коты очень хорошо обучаются, много перенимают от нас, ну и нас учат, конечно. Они друг у друга перенимают все что считают необходимым, все может им пригодится.
К примеру, у меня один научил другого пить лапкой воду из миски. Второй обучил, как пролазить хитрым образом через забор. Третий показал, как открывать двери. То есть, у всех у них есть свои знания и умения, которые они подглядывают или делятся.
Мой Ионош, кот патриарх нашего дома, надменно призирает всех остальных котов. Он выше ревности и дрязг. И по большому счету, он единственный из всех по-настоящему меня любит. Коты, они могут к тебе хорошо относится, но не обязательно они тебя очень сильно любят. С ним же у нас душевный союз, и я знаю, что он меня любит. Он мне все прощает и отъезды, и новых котов и джек-рессела Эмму.
В принципе коты, по сути своей, уверенные в себе существа. Они себя уважают, этого не отнять, и этому стоит у них поучиться. Может, в этом суть их стиля (смеется). Мне кажется, самое важное в вопросе нахождения собственного стиля, это чтобы он не противоречил тому, что у вас внутри. Чтобы ты чувствовал себя комфортно и уверенно.
Есть такой психолог, мне он очень нравился, Михаил Лобковский. И он рассуждает на тему внешней привлекательности. Он считает, что когда женщина начинает отчаянно бросаться в пластику или еще что-то кардинальное, но именно, отчаянно… Это означает, что все плохо. У нее нет внутренней уверенности. Ничего она не поправит хирургическим путем – это уже все.
Как себя полюбить если ты в себе разочарован? Очароваться снова (смеются). Ну переоценить себя и понять, что ты классная, найти в себе точку отсчета…
Причем, француженкам это дано от рождения. Они действительно себя любят, в себе находят то, на чем старят свой стиль. Нашим женщинам сложно. Над многими тяготеет история и «память поколений». У нас все, что связано со стилем, напоминает лоскутное одеяло.
Есть люди очень стильные по современным меркам. Такие, которые своими будут выглядеть в Нью-Йорке, Берлине, Париже. А есть люди откровенно пост-совок, которые тоже… – большая специфическая аудитория, которая по моим стандартам выглядит нелепо, а кому-то это кажется красивым. Есть хипстеры, есть люди, которые вообще не обращают внимание на моду.
Сейчас много изменилось, прошел первоначальный голод на моду и возможности носить модные вещи. Был период явного перебора. Сейчас ко всему подходят спокойней. Вот я не крашусь, иногда могу глаза подвести только, или что-то еще. Мне сейчас так нравится, я так хочу. Раньше это выглядело бы как вызов. А сейчас на это смотрят совершенно спокойно, нормально. Если ты раньше не делал макияж, то значит ты какой-то фрик и чудо. А сейчас хочешь делай, хочешь нет.
О переменах и обществе.
Последние несколько лет все очень сильно переменилось. Может, и Майдана в этом заслуга… Сейчас народ говорит, что неизвестно, хорошо это или плохо, то что случилось (Майдан). Мне кажется, это по любому хорошо. Так должно было быть. Просто плохо, что это повлекло за собой такие жертвы. Очень много людей погибло. Это грустно. А то, что перемены нужны – это однозначно. И они происходят.
Общество изменилось. Мне запомнился момент… Это было где-то за год до Майдана. В Киеве был эпический снегопад весной, 22 или 23 марта. Страшный снегопад запомнился мне, потому что мы были на киевской неделе моды, и часть людей там заночевала, потому что не могли выехать. А я ехала домой на машине 7 часов! Это ужас был.
Снег просто падал, люди не могли выехать, буксовали. В общем, это была ужасная ночь. Совершенно не справлялась снегоуборочная техника, ее почти не было. Так что меня тогда потрясло – удивительная взаимопомощь, человеческая, гражданская, которая в эту ночь проявилась.
Люди выталкивали чужие машины, помогали друг-другу, а не каждый спасался сам, как мог. Люди сами чистили дороги, с утра ездили «джипы», помогали всем выбраться, вытаскивали. Люди как-то очень слаженно скоординировались, сработались сами по себе, никто не координировал, просто делали, что могли, и очень толково все сами решали. Это был такой очень интересный и совсем другой патторн поведения, и очень важный социальный показатель. Раньше я такого представить себе не могла. Возникла неординарная ситуация, стрессовая, требующая очень быстрых решений, и люди мобилизовались и сами все разрешили и сделали. И это хорошо.
О книгах, рисовании и планах.
Рисование – я очень хочу этим заниматься. Несмотря на то, что у меня, как у любого нормального творческого человека, куча страхов и сомнений. Я их отметаю и над этим работаю. У меня есть два проекта в голове. Литературно-художественные.
Я хочу сделать нечто вроде графического романа. Но больше не хочу говорить пока, даже намекать, честно. У меня масса побочных проектов, которые тоже в голове откладываются. Сделать что-то конкретно, пока руки не дошли, но книга про котов, – да, будет. И про котов, и про Киев. Я записываю, и все такими обрывками складируется. Это, как зернышки. Потом ты их сажаешь, начинаешь выращивать из них деревца. У меня таких зачаточных деревьев довольно много, но надо их больше поливать, чтобы они быстрее росли.
Я очень хотела рисовать всегда, и всегда у меня не доходили руки. А в 32 года у меня просто был такой тяжелый период, переломный, и я пошла учиться рисовать, попала к очень хорошему преподавателю.
Начала учится с нуля, просто очень хотелось. Преподаватель был, правда, очень хороший, к которому идут ребята, которые собираются поступать в академию. Он преподает академ-рисунок. У него такая концепция – в начале он всех мучает академ-рисунком, карандашик, гипсы, штриховочка.
Я где-то год этим занималась. А потом – пожалуйста, занимайся, чем хочешь. Но ты должен поставить себе определенную линию, понимать перспективу и все эти штуки.
Мне нравится рисовать, я продолжаю учится, хотя с художественным у меня больше комплексов. Я в этом меньше уверена. Но я очень хочу этим заниматься, работать. Скорей всего это то, куда нырну когда-нибудь с головой.
Благодарим Татьяну Кремень за чудесное интервью и желаем ей удачи, а ее творческим деревцам стать прекрасным лесом реализованных проектов.
Взяв это интервью, я поняла чем именно, мне близка Татьяна, – тем что мы обе – безнадёжные оптимисты.
В материале использованы рисунки Татьяны Кремень.
Из Facebook Татьяны Кремень:
Джекрассел Эми влезла на стол, вбила в поиск в гуггле “українські систем грррррваааааааааарг”. Украла и съела помаду. Выпотрошила игрушечную белочку. Съела какашку из кошачьего туалета – кусочек оставила возле, на потом. Сидела на подоконнике, смотрела в окно. Гуляла по гололёду. Нюхала размороженную крысу. Жевала кошку Мышу. Бдительно спала. Пила чай из кружки. В целом мой обычный рабочий день проходит примерно по той же сбивчивой, но в целом логичной схеме.
Кот Йонаш научился залазить на забор, и жизнь наша заиграла гранями новыми, сложными. Гуляет теперь по верху изгороди с видом наглым и независимым, хвост поднят вверх, довольный. Захаживает к соседям, у них там груды стройматериалов третий год прикрыты полиэтиленом, культурная точка всего окрестного кошачьего населения, такая вот public sphere, – по вечерам тут сиживает по пять, по шесть котов,свидания тут же происходят, драки эпические случаются. Раньше-то Йонаш только вздыхал, глядя на все это буйство жизни через надежный сетчатый забор, а теперь самолично принимает участие, а мое материнское сердце обливается кровью, потому как мерзавца оттуда выковырять никак невозможно. Единственное средство манипуляции – тарелочка с говядиной, но и она не особо спасает; нынче, к примеру, кот пропустил второй завтрак, обед и полдник, пожертвовав приемами пищи ради затяжной прогулки. Нос искусан комарами, лицо неумыто, встрепанный весь – но счастливый до невозможности. До сих пор, кстати говоря, неясно, как именно Йонаш запрыгивает на изгородь: то ли с поленницы заходит, то ли с дерева перелазит – шифруется, подлец. А также неделю назад гостила у нас собака Фрося из рода вестхайленд-терьеров, но это уже отдельная печальная история любви и ненависти, причем, наверно, все-таки больше ненависти, чем любви, но все равно, вполне такой Шекспир. На фотографии кот Йонаш идет по забору и счастлив.
