Продолжение разговора с Леонидом Комскийм,
владельцем аукционного дома «Дукат»,.
Интервью вела Татьяна Бородина.
Киев 2016.
Малоизвестные пласты национального искусства
Выставка Елены Пронькиной_Эдукаториум
«Дукат», как я уже говорил, — брендовая галерея. Вместе с тем, мы соединяем в себе черты всех трех типов галерей, которые я называл раньше. На Западе принята четкая специализация. Я помню, к нам приезжал француз, который занимается бронзой ар деко. Он точно знает, что отличает Чипаруса от его подражателей, но в других сферах не разбирается совершенно. Наши дилеры — «энциклопедисты», которые ориентируются во всем, а в некоторых вещах — настоящие эксперты…
В «Дукате» мы иногда экспериментируем с неизвестными художниками. Но чаще выставляем именитых и делаем выставки умерших мастеров, которых не жаловали в советское время. Например, мало кто знает, кто такой Анатолий Лимарев. А он гениальный живописец, украинский Тёрнер! Художник с трагической, тяжелейшей судьбой. Мы делали его выставку в прошлом году — к 30-летию со дня смерти.
Выставка в НХМУ_Другая история_2016г
Точно так же мало знают Аллу Горскую, Опанаса Заливаху… О Вениамине Кушнире не всякий искусствовед расскажет, Федор Тетянич (Фрипулья) известен только в узких кругах. А это художники, которые вполне могут стать мировыми брендами, не говоря уже об украинском арт-рынке. Но для этого нужно популяризировать их — делать выставки, писать книги, публиковать статьи.
В Национальном музее мы представили уникальную подборку работ 60–90-х годов из частных киевских собраний. На ее подготовку ушло два года, и я уверен, что эта экспозиция открыла огромный пласт творчества украинских художников и привлекла внимание к неизученным аспектам искусства советского времени. До нас подобную выставку-исследование провели одесситы. Они первыми собрали и показали работы одесских нонконформистов. Мы же представили «киевскую школу», которая не менее интересна, чем одесская или львовская. Подготовка выставки оказалась очень сложной, но невероятно интересной. Мы общались со многими художниками той поры, пересмотрели массу произведений, но нужно было сделать выбор, показать самые значимые работы…
А. Лимарев
У каждого произведения искусства есть своя ценность и стоимость. Ценность — культурная, историческая, эстетическая, художественная, духовная — понятие непреходящее, которое не зависит от места и времени.
А стоимость, наоборот, зависит от места, времени, тренда, контекста. Задача дилера — находить такие недооцененные вещи. Например, в 2002 году я понял, что на местном рынке недооценена православная икона: образ XVI–XVII веков мог стоить меньше, чем работа Глущенко. При всем уважении к Николаю Петровичу, старинная икона хорошего письма и современная картина — разные вещи… Мы сделали на это ставку и не ошиблись. Сейчас занимаемся тем же — ищем предметы, ценность которых в будущем значительно превзойдет интерес к ним в данный момент.
Международный вопрос
В последние два с половиной года я не очень хорошо осведомлен о состоянии российского арт-рынка. Могу только сказать, что «неофициальное искусство» там начали раскручивать задолго до нас, и теперь в России хорошо известны не только Илья Кабаков, но и Оскар Рабин, Михаил Рогинский… Знают там и наших художников-шестидесятников, но начинать мы должны именно с внутреннего рынка. Я уверен, что правильная «раскрутка» лежит только через внутренний рынок. Поэтому сперва необходимо создать национальный бренд. В любой стране прежде всего должен быть сформирован спрос на национальное искусство. Бельгийцам интересно бельгийское, китайцам — китайское. Сложно продвинуть кого-то на интернациональном рынке, если он не востребован в собственной стране.
Из-за сложной ситуации в Украине многие пытаются куда-то повезти работы наших художников, что-то открыть за рубежом — по принципу: «мы пойдем другим путем». Я желаю им удачи, но сам убежден, что нужно работать здесь и сейчас. Да, мы переживаем время упадка, но с другой стороны это время больших возможностей. Именно теперь можно занять большой сектор на рынке, что мы и пытаемся делать. А на Западе, скорее всего, нужно работать с диаспорами.
Выставка_Жак Шапиро
Чтобы участвовать в международных выставках уровня FIAC или Frieze Art Fair, нужно потратить нескольких десятков тысяч долларов, причем безо всякой гарантии, что там что-то удастся продать или наладить выгодное сотрудничество. Сейчас в Украине практически нет галерей, которые могли бы решиться на такое, но если возможность есть, то, конечно, пробовать надо. Бывает, что после большой выставки люди в течение многих лет покупают картины у понравившейся галереи.
Также я слышал, что иногда галереям помогает государство. Но я бы не хотел такой помощи, тем более, когда в стране идет война. Пусть лучше эти деньги будут потрачены на что-то более нужное, а мы уж как-нибудь сами разберемся с Божьей помощью.
Наверное, выход на диаспоры и общины — это разумное решение. В 2014 году мы поставили перед собой задачу показать Украину миру как независимое государство со своими традициями и культурой, как страну, обладающую национальным характером и национальной гордостью. Мы возили по разным городам мини-выставки и устраивали «Дни культуры Украины», причем за свой счет. Были в Берлине, где нам предоставили очень хороший зал в Музее Берлинской стены. Этот музей посвящен борьбе за свободу в различных странах мира, и там есть постоянная экспозиция, рассказывающая о Майдане. Матвей Вайсберг на глазах у публики расписал кусок Берлинской стены, выступили там и наши музыканты.
Потом мы были Лондоне и Варшаве. В Лондоне, кстати, очень помогала украинская диаспора, хотя там это и не принято. Друзья потом удивлялись: «Люди посвятили вам столько времени, столько денег на вас потратили — мы впервые такое видим!» Но на той волне это было нормально. Они и сейчас готовы помогать, говорят: «Давайте сделаем украинский фестиваль». Печально, что наша страна не пользуется такой возможностью.
