Выставка ювелирных работ Леонида Вилихина «Приглашение в путешествие» в магазине «Санкт-Петербург» на Пятой авеню состоялась 18 февраля.
Эпиграфом к выставке мы взяли отрывок из стихотворения Николая Гумилёва «Приглашение в путешествие»:
Кулон «Раковина», cеребро 925, розовая Гавайская жемчужина 10мм, серебряная цепь-колье.
«…Уедем! Разве вам не надо
В тот час, как солнце поднялось,
Услышать страшные баллады,
Рассказы абиссинских роз:
О древних сказочных царицах,
О львах в короне из цветов,
О черных ангелах, о птицах,
Что гнезда вьют средь облаков.…»
Интервь c Леонидом Вилихиным
специально для Elegant New York
вела Татьяна Бородина.
Фотографии изделий сделаны Татьяной Бородиной.
Это случилось в декабре прошлого года на одном из приемов в честь «сезонных праздников», как говорят в политкорректном Нью-Йорке. В толпе нарядных гостей я обратила внимание на новые украшения моей давней знакомой, известной своим отменным и весьма требовательным вкусом ко всему, что касается внешнего вида и внутреннего содержания красивых вещей. То, что было на ней в этот раз, не просто приковывало взгляд, а заставляло задуматься, почему эта красота надета на ней, а я все еще покупаю симпатичные вещицы от John Hardy и Konstantino.
На вопрос, ГДЕ: в Saks или Barnes, а может в Bergdorf Goodman, она купила эти стильные украшения, она ответила весьма высокомерно: нет, у меня теперь свой ювелир – Леонид Вилихин, хотя ты можешь найти его вещи и в перечисленных магазинах Нью-Йорка. Но я предпочитаю эксклюзив.
Прозвучало это в крайней степени интригующе, и я приложила все старания, чтобы познакомиться не только с работами поразившего меня мастера, но и с ним лично. Знакомство превзошло все ожидания. Придя в мастерскую художника, я потеряла счет времени, погрузившись в мир красоты, созданный воображением Леонида Вилихина. Но самое ужасное было, что я не могла выбрать, что купить, потому что выбор был слишком широк: мне нравилось практически все, все мне шло. Но, говорят, я ещё легко отделалась: одна дама, просидев у витрин и коробок с украшениями больше часа, просто упала в обморок, не найдя в себе силы сделать выбор.
Вот с такого эстетического стресса началось моя новая любовь – любовь к украшениям художника и скульптора-ювелира, прошедшего школу мастерства и стиля в питерском музее Эрмитаж. И хотя это было достаточно давно, и Леонид уже с четверть века живет в Америке, эта часть его биографии остается путеводной нитью всей жизни.
Когда меня познакомили с Вилихиным, я, конечно, поинтересовалась, как сложилась его карьера в Америке.
– Первое место, куда я устроился, находилось на 46-й стрит в «Diamond City» Нью-Йорка. Это была компания VFG Виктора Голдберга, субконтрактора Тиффани. В то время VFG выполняла заказы Тиффани дизайа Патрика Леви.
– Проработав пару лет в этой компании, вы перешли в Carvin French Inc., но, насколько я знаю, это была целая история, о которой я попрошу вас рассказать.
– Да, это очень показательная история из жизни мира ювелирного искусства.
В один прекрасный день Кэтрин, наш дизайнер, за ланчем спросила меня, ищу ли я другую работу. Я изумился, ведь в компании прекрасные условия, на что она привела резон, что в Америке все и всегда ищут новую работу, так как иначе повысить себе зарплату очень трудно.
Она принесла мне воскресный выпуск The New York Times и дала почитать один из ее разделов с названием Help Wanted. Я поразился количеству предложений и, читая по диагонали, наткнулся на объявление размером с две почтовые марки, из которого следовало, что некая компания ищет дизайнера с 10-летним стажем и моделмейкера с 15-летним опытом работы.
Я позвонил, ответил негромкий голос и, узнав, что я сейчас работаю для Тиффани, назначил встречу. Это была компания Carvin French, Inc., а разговаривал я с ее владельцем мистером Андре Шервеном.
Эмигрировав из Франции в 1951-м, он основал новую нью-йоркскую ювелирную компанию. В 50-е годы его никто не знал, а теперь изделия этой фирмы продаются на крупнейших аукционах и поставляются в известнейшие ювелирные дома мира.
Я пришел на интервью и с легким сердцем принял bench-test на изготовление модели подсолнуха. Понимая сложность работы, м-р Шервен разрешил мне сделать первую модель на дому.
На следующий день я уже принес ему центр подсолнуха. Взглянув на него, он спросил, видел ли я когда-нибудь подсолнух. Я удивился и ответил, что в моем резюме указано, что я жил в самом центре Украины в городе Виннице.
– ОК, – ответил он. – Сходите на рынок на 14-й стрит и купите подсолнух.
Я пошел… Принес домой подсолнух, немного скорректировал центральную часть модели и снова поехал в компанию. М-р Шервен взглянул на работу и спросил, где купленный мной на рынке подсолнух… Я его, конечно, не взял с собой… Пришлось за ним вернуться.
Привез, торжественно показываю… а он мне: посмотрите – центр имеет рельеф. Переделайте.
С тем я и ушел. Сделал новый рельеф, перегравировал все зерна, а надо сказать, они расположены геометрически точными спиралями. Принес через два дня с не менее торжественным видом и получил вопрос: где базарный подсолнух? А я же думал, что моя модель – само совершенство, и опять оставил его дома. Пришлось снова смотаться в Бруклин.
М-р Шервен повертел мою работу, посмотрел на подсолнух и говорит: видите, некоторые зернышки расположены повыше других. Подсолнух созрел, и они готовы выпасть…
С тем я снова ушел домой.
Ну, думаю, врешь – не возьмешь… Сделал разновеликие зернышки. Приношу через три дня и на вопрос, где подсолнух, торжественно вынимаю измученный цветок. Шервен хмыкнул и ничего не сказал.
Потом спрашивает: что, по моему мнению, можно изменить, чтобы подсолнух заиграл в металле? А это шла уже вторая неделя моего моделирования…
– Ну, не знаю, – говорю.
– Давайте вылущите часть зерен.
Вылущил. Принес. Где подсолнух, Шервен не спросил, зато спросил, зачем я изуродовал модель. Я впал в столбняк, но он пояснил, что мы же не делаем гербарий – это ювелирное изделие, не больше. Но и не меньше. Так и не вынув ставший ненужным натуральный подсолнух, я отправился домой, настроение – сами понимаете…
Ну нет, я думаю, я тебя дожму. Отдышался и через три дня опять пришел, думал, выгонит. Но он и ухом не повел. Говорит – теперь вылущите семечки в центре.
– Это же делать новую модель!! – М-р Шервен промолчал.
Через неделю приношу центр с рельефом, с разновысокими семечками и вылущенный изнутри. Стою в полуобмороке, и вдруг он говорит: уже ближе, но не хватает шершавости…
Шершавости ему не хватает! Хватануть бы тебя… но тоже вида не подаю, саркастически говорю, мол, а как он себе это представляет, что надо доделать, мол. Он говорит: а где подсолнух?.. но, увидев мое лицо, поспешно сказал:
– Семечки имеют на затылке ясно видимый овальчик. Надо его сделать.
– Что, на каждой семечке? – спрашиваю с издевкой.
– На каждой, – невозмутимо отвечает.
С тем я и ушел. Сидел дома, тупо уставившись на клятый подсолнух, и совершенно не понимал, как и что делать. Выручила мама: ты же делаешь модель, а не гербарий (Шервен, где ты?!), вот и сделай не овальчики, а получи их контуры, выбрав овальные ямочки на зернышках. Мама получила чмок и поломанный зонтик – я выдрал ложе для спицы и сделал микро-штихелек, которым и нанес требуемые луночки. Семечки и правда заиграли под лампой, и я помчался к Шервену.
Влетаю, а он скучный такой…
– Ну да, – говорит, – но что бы еще придумать для шершавости? Вот когда семечки выпадают, они оставляют седло. Стоят они плотно, так что стенки седел прозрачные. Мол, подумай, как это сделать. Мол, ты сможешь.
По-моему, он тогда сильно рисковал – я уже от гнева дышать не мог. Стою, как статуя с острова Пасхи, и только выдавил, что в ваксе это невозможно сделать чисто технически: пластик не выдержит механических нагрузок при гравировке.
Дело в том, что в модели, согласно заданию, по периметру 62 зерна, каждое размером 1,2 мм, а сам центр 13,5 мм в диаметре.
Предупредил, что эту f…n модель в третий раз делать не буду. И получил: You can figure it out. Please do it on your own. Please. С тем я и ушел. В тот момент я совершенно точно понял, что он просто надо мной издевается. И был неправ – он готовил своего будущего сотрудника. Я и сейчас полагаю м-ра Шервена своим учителем!
Когда я уже работал внутри компании и видел, какой сложности ювелирку там ваяют, то с ужасом думал, через что прошли эти мастера на bench-test. Позже я понял и скрытый смысл как-то вскользь обронeнной Шервеном фразы: Not very many was able to cross this door, just very few.
Но это все я узнал потом, а в тот момент я был решительно настроен, что больше ничего доделывать не стану и забуду Шервена с его компанией намертво.
Уснул я, как провалился. И во сне увидел технологию. Ночью вскочил, перепугав родителей, нашел у мамы три иголки разного диаметра, отшлифовал кончики и отполировал их на манер мини-копий, а затем стал погружать иголки с помощью вакс-пена впритык, постепенно сужая круги. Всякий раз, когда я вытаскивал третью, оставляя две другие охлаждаться в ваксе и переставляя эту третью впритык, я стал получать крошечные тончайшие пленки, вполне способные сойти за пресловутые гнезда…
Шел конец первого месяца моих мучений, когда я скромно появился в компании. Безо всякого пафоса, буднично даже. Показываю свою работу, и вдруг солидный м-р Шервен побежал в недра компании: He did it, he did it!
Комплект «Подсолнухи»: – кольцо, золото зеленое 18 Кт, желтое 14Кт, красное 10 Кт. Серьги, золото желтое 14 Кт, красное 10 Кт.
Многие из этих скульптур были выполнены по заказу ювелирных домов Cartier и Tiffany.
Правда, потом было еще много мучений, а пока что я получил предложение на позицию моделмейкера компании Carvin Frenсh с хорошей зарплатой и всеми бенефитами. Уже работая там, я сделал еще 5 моделей с диаметрами центра подсолнуха от 32 до 4,5 мм. А потом сделал и листья к ним и придумал, как поместить их на несколько этажей, ну это уже были семечки (смеется).
– Потрясающая история… Сколько же лет вы проработали в Carvin French Inc.?
– С 1992 года и фактически по сегодняшний день. И мне приятно сознавать, что эти мои модели спровоцировали в середине 90-х настоящий бум на подсолнухи. По крайней мере в Нью-Йорке где я их только не встречал – на сумочках, на обуви, на часах, на пряжках и так далее. С 1993-го в разных вариантах они начали продаваться (да и сейчас продаются) в богатейшем английском доме Asprey, что на первом этаже в Trump Tower на 5 Ave, а позднее я встречал этот мотив в самых разных ювелирных фирмах.
В течение 15 последующих лет для Carvin French Inc. я сделал множество моделей, которые часто встречал на Sotheby’s, Christie’s, Fisher и других аукционах, а также в каталогах Cartier, Bvlgari, той же Tiffany. А с начала 2000-х стал получать заказы и от других компаний, назову лишь несколько: Henry Dunay Design, C&J Jewelry, AR&AR Jewelry.
Но в последнее время я решил больше работать для себя. Много творческих планов, идей, которые хочется реализовать, да и мои клиенты требуют внимания.
– Это замечательное решение, которое очень радует в первую очередь нас, ваших клиентов и поклонников. Я уже хорошо изучила ваши работы, фотографируя их для иллюстрации этого интервью, но для наших читателей расскажите подробней о своих изделиях: с чем вы работаете, что используете?
– В основном это серебро, но иногда и золото. Применяю разные виды «финиширования» – от санд-бласта и сатина до зеркальной полировки. Делаю покрытия белым и черным родием, окисление под антик или использую золото. Камни – любые, в том числе и редкие типа зеленого аметиста. Жемчуг совершенно разный – от строгих параметров компании Akoya до свободных форм типа Keyshi или Baroque.
Кольцо «Лилия» (6 лепестков). Серебро 925, Китайская жемчужина Baroque Keshi, 12мм.
Кулон «Путь домой». Скульптура двугорбого верблюда. Серебро 925, красное золото 10Кт.
– Говорят, что многие работы, сделанные вами, впоследствии уходили с аукционов за огромные деньги.
– Я делаю только художественные модели в ваксе – все остальное делают работники разных компаний, используя мои модели. Возможно, это покажется хвастовством, но я могу показать три толстенных альбома фотографий своих моделей в ваксе, и тут же – выполненные по ним готовые изделия в каталогах известнейших компаний и мировых аукционов. Там и шести- семизначные цены можно увидеть, по которым эти вещи были проданы… Но моя фамилия не указывается.
– Изготовление ювелирного изделия – это сложный технологический процесс. Когда изделие уходит в мир, оно фигурирует уже только под именем ювелирного дома, который его выпустил, ничье имя больше не указывается, не так ли?
– К моему глубокому сожалению, именно так. Я делаю модели, и я никому не видим, именно поэтому я и решил работать на себя.
Модель кольцо на три пальца “Павлин”. Изготовлена для компании AR&AR Jewelry.
– Мало кто знает, как происходит процесс создания ювелирного украшения. Приоткройте профессиональную тайну.
Кольцо “Павлин”. Готовое изделие компании AR&AR Jewelry выполнено в 14 кт. золоте, изумруды, рубины, сапфиры, опалы, бриллианты.
– Если вкратце, это выглядит так:
идею дает хозяин компании сам или принимает заказ со стороны;
дизайнер по этому описательному заказу делает двухмерный рисунок, достаточно качественный и подробный;
моделмейкер по рисунку делает трёхмерную модель;
В этот период сторонний заказчик несколько раз приезжает в компанию для коррекции работы, пока ее еще можно исправить.
Затем:
по модели отливается мастер-модель в серебре (иногда в золоте, которое лучше льется);
ювелир делает все необходимые поднутрения, освобождения, технологические отверстия, посадочные места и т.п.;
полировщик доводит форму до идеального состояния;
гравер наносит гравировку согласно дизайну и при необходимости делает отбортовку для эмали (иногда в сложных случаях ее делает моделмейкер в ваксе);
по металлической модели делается резиновая (или силиконовая) форма;
с помощью этой формы делаются модели заготовки для тиража изделий;
и в завершение каждое изделие тиража собирается ювелиром, полируется полировщиком, ставятся камни сеттером, финишируется, если нужно, разными покрытиями, пакуется и – на прилавок.
Есть еще бухгалтерия, склады, доставка… ну и так далее.
Излишне говорить, что one-of-a-kind изделия не клонируются по определению.
«Отдыхающий Нуриев», Юрия Фирсова. Модель изготовлена Леонидом Вилихиным.
– Кроме украшений вы делаете миниатюрные скульптуры, некоторые из них становились символами или призами различных фестивалей и конкурсов.
– Да. Например, по скульптуре канадского художника Юрия Фирсова я сделал модель «Отдыхающий Нуриев» (заказ Алекса Солджера), по скульптурному эскизу Эрнста Неизвестного модель с очень сложной блокировкой «Танцующий Эльф» – ежегодный приз 50 лучшим представителям разных искусств и интеллигенции России (заказ Феликса Комаровского, владельца Russian World Gallery), памятную медаль к 75-летию Андрея Вознесенского собственного дизайна (заказ Metal Art Studio) и многое другое.
Миниатюрная скульптура “На охоте” экспонируется в Эрмитаже.
Кроме Tiffany и Сartier назову еще некоторые из компаний, для которых я делал скульптуры самых разных животных: C&J Jewelry, Jose Hess, Yurman, Lederman, Seden Gang и другие.
А в бытность работы в мастерских Эрмитажа по сохранившейся фотографии я даже изваял пропавшую скульптурку таксы «На охоте» – там, вероятно, она экспонируется и сейчас.
– Какой ваш любимый художественный стиль?
– Все стили хороши! Помню, сделал я по заказу Carvin French Inc. подвеску в виде мятого платка, на котором были как бы вышиты котенок и щенок с подписями «Cat say meow, Dog say woof».
Казалось бы, лубок лубком, нo, выполненный в стиле Trumple (пришел от французских мебельщиков), получился высокий арт: лапки находятся в плоскости платка, повторяя все изгибы мятой ткани, а чем выше, тем больше они округляются, отрываются от поверхности. Котенок и щенок как бы возникают из плоскости платка. Получилась очень занятная вещица. В подобной манере я сделал подвеску «Лев», включенную в экспозицию выставки «Приглашение в путешествие», которая состоится 18 февраля на Пятой авеню в торговом доме «Санкт-Петербург». Приглашаю читателей Elegant New York, будет очень интересно и элегантно.
Комплект «Сахара», серебро 925 пробы. Включает кулон «Оазис», серебро 925, скульптура одногорбого верблюда, золото 10Кт. Черный Австралийский опал, серебряная цепь-колье.
А вообще-то у меня нет любимого стиля. Дело в другом. Я считаю, что ювелирное изделие не должно привлекать внимание к самому себе, а должно притягивать взгляд к тому месту, на котором оно находится. То есть к тому, кто его носит!
“Лили Марлен” (Фонарик), серебро 925 пробы, золото 14К, австралийские роовае жемчужины.
Умные женщины пользуются аксессуарами не для украшательства-хвастовства, а для того, чтобы себя ненавязчиво подать, представить, что-то подчеркнуть. Украшение должно, пусть лишь намеком, говорить о его обладательнице.
Пример – Спичка, “Лили Марлен” (Фонарик) или Зонтик. В коллекции много на что есть посмотреть – ведь каждый выбирает для себя, как поет Никитин…
– Что вас вдохновляет?
– Ой, ну не знаю… зато знаю, что некоторые вопросы ставят меня в тупик. Например, вот этот (смеется).
По существу же скажу, что чаще всего мне модель снится. В цветных прожекторах, полупрозрачная как медуза, она медленно вращается на черном фоне, очень яркая, во всех подробностях… И если мне сквозь дрему сюжет ну очень нравится, то приходится среди ночи себя будить и, пока я еще помню его, влачиться ко столу, чтобы сделать модель хотя бы вчерне. Иначе после нормальной побудки она бесследно исчезает, как призрачный сон… в полном соответствии с природой вещей, к слову сказать.
– Спасибо большое, Леонид, за очень интересное интервью и за ваши прекрасные работы. Удачи вам и вдохновляющих сновидений!
Сайт Леонида Вилихина – https://www.art-pure-art.com/
В завершение, еще раз, хочу пригласить всех читателей на выставку ювелирных работ Леонида Вилихина «Приглашение в путешествие», которая состоится в магазине «Санкт-Петербург» на Пятой авеню 18 февраля с 7 до 9 вечера по адресу St-Petersburg Store, 261 5th Avenue, New York.
Если вы любите красивые вещи и интересуетесь искусством
Если вас завораживает авторский дизайн и профессиональное мастерство…
Если вы предпочитаете настоящие украшения, а не то, что надето на каждом втором…
Если вы хотите подчеркнуть свою индивидуальность…
Если вам по вкусу быть центром внимания и хозяйкой красивых и изысканных вещей …
Эта выставка для вас.
Здесь более подробная информация о выставке-продаже «Приглашение в путешествие».
На выставке «Приглашение в путешествие» будут представлены работы из коллекций:
«Сахара»;
«Всплески. Озера Швейцарии»;
«Ледяной мир Аляски»;
«Подсолнухи Прованса»;
«Цветы Таиланда»;
«Тайны Марианской впадины».
Ниже небольшая галерея изделий Леонида Видихина.
Больше изделий вы можете увидеть на авторском сайте www.art-pure-art.com
Перстень «Улитка». Скульптура. Серебро 925, Натуральная окаменелость Аммолит, холодная эмаль
Миниатюрная скульптура скотч-терьера. Бронза. Выполнена для компании Leyderman Design и Mr. Sergey Lederman по заказу Барбары Буш (жены экс-президента США Джорджа Буша-старшего)
Кольцо «Всплеск», серебро 925, натуральная Индийская бирюза. Кольцо «Арт-Деко, малая форма», серебро 925, South sea Japanese белый жемчуг Akoya AAA 5mm. Дизайн колец созданы совместно с Evelin Sadovski.
Кольцо “Пена”. Серебро 925, , австралийский необработанный опал, черный родий.
Кольцо Арт-Деко. “Разлом ”. Серебро 925, 10мм. South sea жемчуг, ААА Akoya. Дизайн изделия Lee Carper.
Кольцо «Лотос» (11 лепестков). Серебро 925, золочение 22Кт, Lavender 10мм жемчужина.
Кольцо “Поясок”. Серебро 925, жадеит.
Перстень «Марианская впадина». Серебро 925, Скульптуры дельфинов, черный Австралийский опал.
Кольцо «Подсолнух», кольцо «Избушка», кольцо «Улитка», перстень «Осень».
Кольцо «Кудряшки», перстень «Капля», кольцо «Лотос»1, кольцо «Лотос»2, кольцо «Лилия», кольцо «Подсолнух».
