Екатерины Лавриненко-Омецинской
фотографии автора
В триаде столиц бывших прибалтийских республик Таллинн всегда лидировал как бесспорный город-музей под открытым небом в силу особого волшебного флера. Конечно, прежде всего благодаря единственной в Северной Европе сохранившейся почти в первозданном виде средневековой крепости с системно расставленными по периметру 26-ю как бы игрушечными цилиндрическими башенками под колпачками красных черепичных крыш. Назвать ее диснейлендовской язык не поворачивается, хотя она и не менее сказочна.
Под знаком Vana Tomas
Однако подлинность каменной бутовой кладки, возникающие среди необычных флюгеров и дымоходных труб готические профили островерхих церквей Олевисте и Нигулисте в нижней части крепости и Домского собора в верхней, не оставляют сомнений в том, что это реальный город. И доказательством тому служит прежде всего Ратуша, на шпиле которой красуется флюгер с видной со всех сторон профильной фигуркой старого Томаса, ставшей первым символом древнего поселения. Так и хочется сказать: «Vana Tallinn & Vana Tomas» – близнецы-братья. А вот и знаменитая, открывшаяся в далеком 1422 году на Ратушной площади, Аптека – одна из старейших в Европе – чем не подтверждение того, что это город со всей положенной ему атрибутикой. И, конечно, паутина извилистых, вымощенных булыжником средневековых улочек, взбирающихся постепенно по лестничным пролетам на холм древнего Вышгорода.
Панорамный обзор с его вершины подтверждает, что Vana Tallinn, действительно, является лучше всего сохранившимся средневековым центром во всей Северной Европе. А потому не случайно в 1997 году включен в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО. Ибо здесь царит история.
В плену тысячелетней истории
Корни города уходят в глубь веков. На европейскую арену восточные угро-финские племена аэсти вышли в трудах римского историка Тацита, относящихся к I веку н. э. Город же, возникший на заре второго тысячелетия, впервые упомянут в 1154 году в арабской хронике. В русских же письменных источниках он фигурировал вплоть до петровских времен как Колывань. Надо заметить, что влияние Киевской Руси в те времена сказывалось довольно ощутимо – ведь новгородские князья были соседями. Так, Ярослав Мудрый до правления в Киеве успел даже основать на эстонской земле Юрьев, известный потом как Дерпт, а сейчас как Тарту. Но самостоятельность Колывани практически сразу была поставлена под угрозу близостью к рижскому Ордену Меченосцев, основанному епископом Альбертом в рамках объявленного в 1202 году. Папой Римским крестового похода против язычников Балтийского побережья, находящегося на пересечении торговых путей Запада и Востока. Завоеванию Орденом Меченосцев в начале XIII века город обязан своим названием «Ревель», под которым он вошел в историю.
Для экономического развития Ревеля в купеческом партнерстве с Тарту и Пярну, было чрезвычайно важно членство в Ганзейском союзе, обеспечивающее защищенность торговых и банковских операций.
В дальнейшем город переходил из рук датчан к немцам и шведам, а после Полтавской битвы на двести лет оказался в составе Российской империи. Практически сразу после Октябрьской революции, уже в феврале 1918 года, Эстонии удалось объявить о своей автономности, однако ненадолго. Именно тогда ее столица была переименована в «Таллинн». Выдержав испытания двумя мировыми войнами ХХ столетия и распадом Советского Союза, Эстония, наконец, 20 августа 1991 года провозгласила независимость. В дальнейшем довольно скоро, в 2004 году, была принята в ЕС, а в конце 2007-го вошла в Шенгенскую зону.
Архитектурная летопись Таллинна.
Историческими перипетиями судьбы и объясняется архитектурный облик города, вобравшего в себя стили всех эпох – от средневековой готики до современного хай-тэка. Но при этом сумевшего сохранить цельность старинной застройки, придающей ему неповторимый облик.
В черте Нижнего города, безусловно, глаз прежде всего сканирует устремленный к небесам покрытый зеленоватой патиной шпиль церкви Олевисте, построенной на средства скандинавских купцов в еще в далеком 1267 году. Практическая необходимость служить ориентиром для входящих в порт торговых кораблей привела к постепенному наращиванию высоты колокольни, достигшей в период 1549 – 1625 годов рекордной величины в 159 м, сделавшей ее первым в мире «небоскребом». Правда, в дальнейшем удары молнии, сжигавшей до основания шпиль, несколько сбили его высоту, застывшую в XVI веке на отметке 124 м. Впрочем этого вполне достаточно, чтобы и сейчас производить сильнейшее впечатление совершенством своей остроконечной формы. Кстати, колокольня доступна для посещения, предлагая туристам испытание при подъеме по 258 ступеням винтовой лестницы в замкнутом пространстве башенного ствола. Но зато и одаривая возможностью любоваться уникальным пасьянсом расположенных у подножья красночерепичных крыш, отороченных похожими на шляпки гномиков навершиями как бы пришедших из сказки башенок крепости. Это впечатление можно дополнить панорамным ландшафтом устремленного к морю города, открывающегося уже с высот Вышгорода и его знаменитого бельведера. Отсюда особенно хорошо видно, что от городских ворот до морского порта рукой подать. А потому предлагается и третий ракурс – с палубы паромов, отправляющихся в страны Балтийского региона. Туристы в большинстве случаев именно из Таллинна стараются посетить Хельсинки. Ведь время переправы составляет чуть больше двух часов. Этого вполне достаточно, чтобы не только насладиться замечательными видами удаляющегося города, но и визуально ощутить близость Западной Европы.
Панорамный обзор Vana Tallinn
Надо сказать, эта откровенная открытость обзора старинного Таллинна, сочетающаяся с окольцованностью его крепостной стеной, чрезвычайно привлекательна. Она одновременно создает ощущение доступности, но и тут же ставит ограничения в восприятии и постижении деталей.
А в Таллинне они очень важны, очаровывая своей оригинальностью, умело подчеркнутой местными дизайнерами. Это особенно чувствуется в интерьерах Ратуши и краеведческого музея, позволяющих ненавязчиво окунуться в ауру средневекового города, чтобы потом, поднявшись на Вышгород, охватить взглядом знаковые постройки более поздних времен. Именно здесь находится местный Парламент, в котором случилось побывать в составе журналистской делегации. Поразил подчеркнутый демократизм сравнительно небольшого зала с расположенными амфитеатром креслами, максимально приближенными к спикеру, на место которого мне даже удалось присесть. Ощущение такое, что здесь не официозно докладывают, а доверительно обсуждают возникшие государственные проблемы. Разумеется, этому способствуют размеры Эстонии с населением всего лишь 1 миллион 300 тысяч человек, из которых чуть больше трети живет в Таллинне. Остальные преимущественно в Тарту, Пярну Хаапсалу и Нарве, а также на хуторах, земли которых до сих пор оторочены по периметру огромными валунами морен, оставшихся после таяния ледников. В поездках по стране мне не раз рассказывали, что полностью избавиться от каменных россыпей невозможно – каждый сезон они, как из преисподней, возникают на полях, напоминая о глобальных трансформациях, происходивших на этих территориях.
Вышгород не только административное сердце города, но и историческое. Именно там находится освященный еще в 1240 году Домский собор, являющийся элитарным пантеоном.
Впечатление производит его украшенный реликтовыми дворянскими гербами центральный неф, пол которого выложен плитами старинных захоронений. Мне запомнилась мемориальная стелла с мраморным профилем графа Фердинанда Тизенгаузена, флигель-адъютанта царя и зятя Михаила Голенищева-Кутузова. К тому же первого мужа Елизаветы Михайловны Хитрово, близкой приятельницы Александра Сергеевича Пушкина. Героическая смерть Тизенгаузена в Аустерлицком сражении со знаменем в руках послужила Льву Толстому в «Войне и мире» прообразом сцены, когда над раненым князем Андреем Наполеон произносит знаменитую фразу: «Voilà une belle mort» – «Вот прекрасная смерть!».
Диссонансом местной архитектуре воспринимается помпезный православный собор Александра Невского, построенный здесь в 1900 году в качестве символа имперской мощи. В настоящее время не раз поднимался вопрос о его сносе.
Таллинн за стенами средневекового города
Уже панорамный обзор выводит достопримечательности из ворот Vana Tallinn. Откликнувшись на зов времени комплексом современных домов в стиле хай-тек, город в короткое время расширил свое пространство, образовав респектабельный торговый квартал рядом с построенной к Олимпиаде-80 гостиницей Виру. Отсюда буквально за 20 минут можно городским транспортом добраться до Кадриорга, где расположен самый выдающийся городской парк Эстонии, заложенный в 1718 году по приказу Петра I для его супруги Екатерины. Созданные по проекту итальянского архитектора Никколо Микетти, дворец и прилегающие к нему сады с фонтанами при всей скромности перекликаются с Версалем и Петергофом. Но есть еще одна параллель, уже с Крымом. Это мемориал экипажу затонувшего в 1893 году броненосца «Русалка», созданный через 9 лет Амандусом Адамсоном, известным также в качестве автора Памятника затопленным кораблям в Севастополе. От дворца к нему на берег моря ведет аллея, в конце которой на колонне парит бронзовый ангел с крестом, указывающим на предполагаемое место гибели корабля в Финском заливе. И наступает очередь еще одного панорамного променада – уже вдоль пляжа курортного пригорода Пирита, в котором проходила яхтенная регата Олимпиады.
Комфортность городской ауры
Еще в советское время Таллинн более других город Прибалтики отличался брендами западноевропейской жизни, сохраняя при этом национальную аутентичность.
Так, местная кухня, не будучи очень разнообразной, вместе с тем отмечена какой-то патриархальной изысканностью не только за счет высочайшего качества продуктов, но сравнительных параллелей с прошлым. Только здесь мне удалось дважды попробовать знаменитые миноги, о которых я знала только по дореволюционным литературным мемуарам.
И, поверьте, копченые угорь и макрель здесь по вкусу не уступают тем, что приходилось покупать в Париже или Стокгольме. Великолепны сыры, а сливки можно сбивать даже вилкой, декорируя потом местным брусничным или клюквенным вареньем. Изумительным дополнением к утренней кофейной гурманской мессе, сопровождаемой свитой из с разнообразных крошечных пирожных, разумеется, является знаменитый ликер «Vana Tallinn», без бутылочки которого никогда не возвращалась из Эстонии. Но поистине откровением стал для меня земляничный ликер, адсорбировавший из настоящих лесных ягод их необычайно изысканный вкус и аромат. Что уж говорить о шоколадных конфетах кондитерской фабрики Калев, удивляющей фантазийно оформленными шоколадными бутылочками с коньяком и ликерами, а также марципановыми батончиками, отнюдь не уступающими немецким и венгерским. Ведь Таллинн тоже претендует на первенство в изобретении этого лакомства, хотя первоначально ему приписывали свойства лекарства и продавали в аптеке. А сейчас даже открыли специальный музей, где проводятся мастер-классы.
Сибаритство и гурманство здесь возведены в закон, которому безропотно и с удовольствием подчиняются как местные жители, так и туристы. Хотите попасть в Сказку? Поезжайте в Vana Tallinn!
