РАФАЭЛЬ САНТИ:

БОЖЕСТВЕННЫЙ, ЗЕМНОЙ  И «ПОДЗЕМНЫЙ»

Виталий Орлов

Когда полномочные институты мира решили объявить 2020 г. годом Рафаэля в связи с 500-й годовщиной со дня смерти великого художника эпохи Возрождения, были запланированы грандиозные всемирные выставки его произведений в европейских столицах и крупных городах: Лондоне, Берлине, Риме, Флоренции, Париже. В музеях этих и нескольких других городов сосредоточена бОльшая часть сохранившихся произведений Рафаэля Санти, или, как его называли современники, Рафаэля Божественного. Называть-то так называли, но не смогли уберечь Божественного от преждевременной смерти – он умер в возрасте 37 лет, сотворив за  короткое время немыслимое число шедевров. Причина его внезапной кончины доподлинно неизвестна и теперь, зато известно, что Смерть настигла память о нем и через 500 лет, а ее орудие – не пресловутая коса, а ничтожно малый вирус, пусть и с короной: все музеи закрыты и все посвященные ему выставки и экспозиции отложены на неопределенное время в связи с пандемией.

В США шедевры Рафаэля сейчас можно увидеть в лучшем случае лишь виртуально.
А пока мы ждем, когда реально откроются двери музеев, имеет смысл вспомнить о некоторых важных событиях, связанных с жизнью и творчеством гения Возрождения.

Рафаэль был любим и обласкан своими современниками, включая «богатых и знаменитых», учеников, ближайшее окружение и женщин. 

Его друг, граф Бальдассаре Кастильоне, писатель и дипломат, говорил, что «кажется, не земная женщина родила этого человека, а сам Бог наделил его всеми телесными и духовными качествами». Когда мы говорим о его современнике Леонардо (под влиянием которого он определенное время находился), то прежде всего отмечаем интеллект да Винчи; когда говорим о Микеланджело, подразумеваем мощь. Если же речь идет о Рафаэле, то его создания – это гармония. Гармония в искусстве Рафаэля постоянно и последовательно нарастала, что было следствием невероятно упорной работы. Он был человеком разносторонним: архитектором, монументалистом, портретистом, но более всего – никогда не превзойденным создателем изображений Мадонн.   

Благородное искусство Рафаэля возвышало природу до совершенного идеала, и этот идеал совершенного мира, совершенного человека художник передал последующим векам. Прожив короткую жизнь, он успел создать то, что задумал, и своими творениями изменил жизнь человечества.

Творчество Рафаэля изучалось всевозможными способами.  Не говоря уже об армии искусствоведов, начиная почти что с современника Рафаэля Джорджо Вазари, автора знаменитых «Жизнеописаний», и заканчивая романами и фантастическими предположениями, создавались сложные композиционные сетки, изучались положение пальцев, наклон головы, соотношение сотен геометрических элементов изображений. Рассматривали работы и с точки зрения философии, символизма, герменевтики, гностицизма, изучали с помощью рентгеновских лучей и т. п. 

Но есть, видимо, особые лучи, которые исходят от работ Рафаэля Санти. Иначе как еще объяснить, что их свет пробивается с такой немыслимой легкостью через страны и столетия? Несмотря на то, что так скрупулезно исследовалась деятельность гения, и по прошествии многих веков остается много тайн и загадок, относящихся как к его творчеству, так и к жизни.  До сих пор неизвестна точная дата рождения Рафаэля. Джорджо Вазари пишет, что Рафаэля Санти не стало 6 апреля (1520 г.), и что 6 апреля было и днем его рождения».  Но некоторые исследователи считают, что художник родился 28-го или даже 26-го марта 1483 года.

Великий живописец и архитектор эпохи Возрождения – Рафаэль Санти появился на свет в семье его отца, художника, архитектора и поэта Джованни Санти, работавшего в мастерской при дворце герцога Урбинского. Рафаэль с малых лет помогал отцу писать картины. Мальчик рано потерял родителей: мать Марджи Чарла умерла в 1491г., отца не стало в 1494 г. После того как мальчик остался сиротой, по предсмертному пожеланию отца он был отправлен в мастерскую знаменитого художника Пьетро Перуджино.

Первую по времени характеристику Рафаэля исследователи нашли в письме сестры герцога Урбинского. Она называет художника, которому на тот момент был двадцать один год, «скромным и милым юношей».

Высоко отзывался о Рафаэле и первый секретарь папы Льва X, Челио Калканьи. В письме математику Якову Циглеру он писал про «богатейшего и папой чрезвычайно почитаемого Рафаэля Урбинского: «… Это молодой человек исключительной доброты и замечательного ума. Он отличается большими добродетелями. Он и является, может быть, первым среди всех живописцев в области как теории, так и практики, а, кроме того, и архитектором столь большого дарования, что придумывает и приводит в исполнение вещи, представлявшиеся людям самого высокого ума неосуществимыми…».

Когда Рафаэль умер, некий венецианцец в письме написал: «…В ночь со святой пятницы на субботу, в три часа, скончался благородный и прекрасный живописец Рафаэль Урбинский. Его смерть вызвала всеобщую скорбь… Сам папа ощутил огромное горе, он по крайней мере шесть раз посылал справляться о нем во время его болезни, длившейся пятнадцать дней. Вы можете себе представить, что делали другие. И так как именно в этот день возникло опасение, что папский дворец может обрушиться… нашлось немало людей, утверждавших, что причиной этого явилась не тяжесть верхних лоджий, но что это было чудо, долженствующее оповестить о кончине того, кто так много поработал над украшением дворца».

Породниться с художником хотели многие знатные люди Италии, в том числе близкий друг Рафаэля кардинал Биббиена. Однако свадьба Рафаэля и Марии Доваци, одной из племянниц кардинала, так и не состоялась. По одной из версий, девушка умерла, так и не дождавшись выполнения Рафаэлем обещания жениться.  По другой версии, художник уже был тайно женат на куртизанке Форнарине.

О личности Рафаэля и его кончине написал и Дж. Вазари, чьи свидетельства, вероятно, заслуживают наибольшего доверия: «… самые редкие душевные качества, с которыми соединялось столько грации, трудолюбия, красоты, скромности и доброй нравственности, что их было бы достаточно, чтобы извинить все пороки, как постыдны они бы ни были». И далее: «И вот однажды после времяпрепровождения еще более распутного, чем обычно, случилось так, что Рафаэль вернулся домой в сильнейшем жару, и врачи решили, что он простудился, а так как он в своем распутстве не признавался, ему по неосторожности отворили кровь, что его ослабило до полной потери сил, в то время как он как раз нуждался в их подкреплении. Тогда он составил завещание и первым делом, как христианин, отпустил из дому свою возлюбленную, обеспечив ей приличное существование, а затем разделил свои вещи между двумя учениками: Джулио Романо, которого он всегда очень любил, и флорентийцем Джованни Франческо, по прозванию Фатторе, а также неким священником из Урбино, своим родственником. Далее он распорядился, чтобы на его средства в церкви Санта Мария Ротонда был восстановлен древний каменный табернакль (в католических храмах сооружение для хранения предметов религиозного поклонения, часто богато украшенное резьбой, скульптурными изображениями), и чтобы там был сооружен алтарь со статуей Богоматери, под которой он выбрал место для погребения и упокоения своего праха после смерти.

А все свое имущество он завещал Джулио и Джованни Франческо, назначив своим душеприказчиком мессера Бальдассаре из Пеши. А засим после исповеди и покаяния он завершил свой жизненный путь в день своего рождения, в страстную пятницу, тридцати семи лет от роду. Надо полагать, что душа его украсит собою небесную обитель, подобно тому, как он своей доблестью украсил земную».

В наше время исследователи полагают, что причиной смерти была не «болезнь любви» или запой, а римская лихорадка, которой скорее всего заразился Рафаэль во время посещения раскопок.

Он умер в Риме и похоронен в Пантеоне. Последними словами гения были: «Свет, свет». А на его гробнице – эпитафия: «Здесь покоится великий Рафаэль, при жизни которого природа боялась быть побежденной, а после его смерти она боялась умереть» (лат. Ille hic est Raffael, timuit quo sospite vinci, rerum magna parens et moriente mori). 

Потерявший мать в раннем возрасте, юный гений обладал тонкой и ранимой душой. Всю свою жизнь он испытывал глубокую потребность в материнской любви и нежности, и это не могло не найти отражение в его искусстве. 

«Мадонна с младенцем» (1498) – первое обращение Рафаэля к образу, который станет главным в творчестве художника. Художнику на момент написания картины было всего 15 лет. Сейчас эта картина находится в музее Рафаэля итальянского города Урбино.

«Мадонна с младенцем», «Святое семейство» стали самыми важными сюжетами для живописца. 

За свою жизнь Рафаэль написал более 40 картин, связанных с этими образами. Тревога, гордость, умиление, радость, счастье – все чувства матерей неповторимо передаются в шедеврах Рафаэля.                                                                 

Художественный язык и образность картин Перуджино с их тяготением к симметричной уравновешенной композиции, ясностью пространственного решения и мягкостью в решении колорита и освещения оказали первостепенное влияние на манеру молодого Рафаэля. 

Ранние произведения художника проникнуты изяществом, мягким лиризмом. Традиционно считается, что этот, так называемый Умбрийский, период его творчества заканчивается созданием «Мадонны Конестабиле» (ок. 1502—1503гг., Эрмитаж, Санкт-Петербург). Скорее всего, в связи с переездом Рафаэля во Флоренцию, картина осталась недописанной. Прежде она имела другое название – «Мадонна с книгой», а еще раньше именовалась как «Мадонна с гранатом» – при переводе картины с доски на холст было обнаружено, что в первоначальном своем виде Мадонна держит в руках гранат – символ пролитой крови и «жертвы Христовой». Нынешнее название картины происходит от владельца графа Конестабиле, у которого ее в 1871 г. купил российский император Александр II.

В 1929 -1934 годах, когда российскому «пролетариату нечего было терять, кроме своих цепей», а большевикам понадобились большие деньги, они, как известно, устроили распродажу ценностей, им по праву не принадлежащих. Всего в этот период было вывезено в Европу и выставлено на продажу только из Эрмитажа 2880 картин. Среди них была и «Мадонна Конестабиле». Из-за сомнений в ее подлинности, маленького размера и большого количества других предложений на нее просто не обратили особого внимания и недооценили. В результате она осталась в России и оказалась одной из двух работ Рафаэля, вместе с картиной «Мадонна с безбородым Иосифом», хранящихся в Эрмитаже. Кстати, обрамляющая пышная рама с гротесками, созданная в одно время с полотном, вероятнее всего была сделана по рисунку самого Рафаэля.

Еще один «русский след» Рафаэля связан с картиной «Мадонна Альба» (1511, Национальная галерея искусства, Вашингтон).

Первоначально написанная на дереве, она была перенесена на холст. Этот шедевр находился в России почти 100 лет. Картину показывали ученикам Императорской Академии художеств и говорили, что это идеальный образец изобразительного искусства. Императрица Александра Федоровна пожелала повесить картину в своем кабинете, на что император якобы в шутку заметил: «Жирно будет!», и тогда по его заказу художник Ф.Бруни сделал копию. Копия и сейчас находится в Михайловском замке, а оригинал, который считался главным экспонатом Эрмитажа, во время «эрмитажных распродаж» 1931 года продали за 2,5 млн. рублей Эндрю Меллону.

Здесь уместно будет сказать, что имя Рафаэля в разные времена, часто парадоксальным образом, было связано с Россией и с СССР.  

В России Рафаэль был очень популярен. «Святое семейство» («Мадонна с безбородым Иосифом», 1506) — еще одна картина, которая, как упоминалось, осталась в России после «эрмитажных распродаж» по причине «неумелой реставрации» и сомнений в подлинности. До того, как картина попала в Эрмитаж в XVIII веке, ее пытался «переписать» неопытный художник. Вследствие этого стоимость картины была низкой, и ее купила Россия. Позже и в России была неудачная попытка перевода картины с дерева на холст. Все эти упражнения плачевным образом сказались на шедевре Рафаэля. А большой почитатель творчества Рафаэля Александр Сергеевич Пушкин, узнав об этом, посвятил событию стихотворение «Возрождение» (1819):

Художник-варвар кистью сонной
Картину гения чернит
И свой рисунок беззаконный
Над ней бессмысленно чертит.

Но краски чуждые, с летами
Спадают ветхой чешуей,  
Созданье гения пред нами
Выходит с прежней красотой.

Так исчезают заблужденья
С измученной души моей,

И возникают в ней виденья
Первоначальных, чистых дней.

Этой картине Пушкин посвятил и несколько строк в «Моцарте и Сальери»: «Мне не смешно, когда маляр негодный… /Мне пачкает Мадонну Рафаэля». Пушкин на протяжении всей своей жизни возвращался к имени художника. 

По ряду признаков можно предположить, что она была написана под влиянием картин Леонардо да Винчи.

Увидев в книжном магазине И.В. Сленина «Мадонну» Рафаэля (в действительности, копию), Пушкин писал в письме к Н. Н. Гончаровой: «Часами простаиваю перед белокурой Мадонной, похожей на вас как две капли воды; я бы купил ее, если бы она не стоила 40000 рублей».

Поэт Василий Жуковский об одной из «Мадонн» Рафаэля, написал, что художник – «Гений чистой красоты…» – слова, ставшие знаменитыми после того, как их использовал Пушкин в стихотворении «Я помню чудное мгновенье». Еще одно стихотворение Пушкин позднее написал, не подозревая, что видит копию, о картине «Бриджуотерская Мадонна»  (1507, Эдинбург, Национальная галерея Шотландии):  

Не множеством картин старинных мастеров
Украсить я всегда желал свою обитель,
Чтоб суеверно им дивился посетитель,
Внимая важному сужденью знатоков.
В простом углу моем, средь медленных трудов,
Одной картины я желал быть вечно зритель,
Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков,
Пречистая и наш божественный спаситель —
Она с величием, он с разумом в очах —
Взирали, кроткие, во славе и в лучах,
Одни, без ангелов, под пальмою Сиона.
Исполнились мои желания. Творец
Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадона,

И еще: «Лоджии Рафаэля в Эрмитаже» – это копия знаменитой галереи, cооруженной в начале XVI века в Ватикане, во дворце Папы Римского по проекту архитектора  Д. Браманте. Стены и своды галереи украшены фресковыми росписями и скульптурными рельефами, исполненными по замыслу и эскизам Рафаэля его учениками. Эрмитажная копия, повторяющая архитектуру и декор римской галереи, была создана по желанию Екатерины II. 

Но вернемся в Италию. 

Во Флоренции, куда Рафаэль переехал из Урбино, произошли существенные изменения в творчестве молодого дарования. В то время во Флоренции работали два других великих мастера: Микеланджело и Леонардо да Винчи. Рафаэль изучал их технику: монументальность композиции и многочисленные технические эксперименты у Леонардо да Винчи и новое видение форм человеческого тела – у Микеланджело. 

В 25 лет художник попадает в Рим, и с этого момента начинается период наивысшего расцвета творчества Рафаэля. Земное бытие человека, гармонию духовных и физических сил он прославил в росписях станц (комнат) Ватикана (1509—1517 годы), достигнув безупречного чувства меры, ритма, пропорций, благозвучия колорита, единства фигур и величественных архитектурных фонов. Он выполняет монументальные росписи в Ватиканском дворце (1509—1511), среди которых безусловный шедевр мастера — фреска «Афинская школа» с узнаваемыми персонажами древней Греции, пишет алтарные композиции и станковые картины, отличающиеся гармоничностью замысла и исполнения, работает как архитектор (некоторое время Рафаэль даже руководит строительством собора св. Петра). 

В конце жизни художник создает полотна с еще более усложненными позами и жестами, в которых некоторые специалисты ищут и все больше находят символизм и гностицизм. Изменяется и общий фон картин: мерцающие в полумраке, более глубокие краски,  фигуры пропорционально удлиняются.

Два шедевра созданы в этот период: «Триумф Галатеи» (1512) и «Преображение» (1518-1520).

«Триумф Галатеи» (1512)

В это же время в неустанных поисках своего идеала, воплощающегося для художника в образе Мадонны, Рафаэль Санти создает самое совершенное свое творение, символ материнства и самоотречения – «Сикстинскую Мадонну» (1513), абсолютную вершину своего творчества, где тревога гармонично сплетена с восторгом и счастьем материнства Богоматери. 

«Преображение» (1518-1520)

Заметим, между прочим, что фрагмент с ангелочками картины присутствует на огромном количестве различных репродукций, открыток и самых разных публикаций, причем многие даже не догадываются «чьих рук сие творенье».

«Я невольно вспомнил Пушкина, – пишет В.Белинский, говоря о «Сикстинской Мадонне», – то же благородство, та же грация выражения, при той же верности и строгости очертаний; недаром Пушкин любил Рафаэля, он родня ему по натуре».

«Посмотрите, она все преображает вокруг себя!.. я чувствовал себя лучшим всякий раз, когда возвращался от нее домой!» – говорил Кюхельбекер. Огарев пишет Грановскому в 1841 году: «В Дрездене Мадонна удивительная. Я только тут понял живопись… Это мой идеал».

Истории было угодно, чтобы «Сикстинская Мадонна», это всевременное и всемирное сокровище, (как и многие другие), было спасено от гибели во время Второй мировой войны благодаря скромному офицеру Красной Армии Леониду Наумовичу Рабиновичу, чье имя все те же большевики-интернационалисты, которые варварски распродали в 1931 году шедевры из Эрмитажа и других российских музеев, попытались стереть со страниц истории.

Но прежде чем рассказать об этой беспримерной акции, несколько слов о тех шедеврах Рафаэля, которые хранятся в музеях США, но сейчас недоступны для обозрения.

В «Музее Метрополитен» – «Мадонна с младенцем на троне и святые», 1503-1505 (Нью-Йорк). На картине изображены Дева Мария с младенцем Христом, юный Иоанн Креститель, апостолы Петр и Павел, святая Екатерина и святая Цецилия.                                                                                        В «Национальной галерее искусства» (Вашингтон) хранятся: «Малая Мадонна Коупера», 1504-1505; «Большая Мадонна Коупера», 1508, названные по имени их владельца лорда Коупера; «Мадонна Альба», 1511, – по имени владелицы, герцогини Альба. Уже упоминалось, что долгое время картина принадлежала «Эрмитажу» (Санкт- Петербург), но в 1931 году была продана, и здесь же хранится картина «Святой Георгий и дракон»,1506.

Кроме того, в Художественном Музее Уолтерса в Балтиморе находится «Мадонна с канделябрами», (1513-1514; Дева Мария с младенцем Христом в окружении двух ангелов), и в городе Пасадина (Калифорния, Музей Нортона Саймона) – «Мадонна Пасадина» (1503), названная по месту нынешнего нахождения. 

И теперь – еще об одном «российском следе» Рафаэля, относящемся к истории спасения «Сикстинской Мадонны» в 1945 году. 

В 1977 году издательство «Советский художник» в Москве опубликовало двухтомник «Спасенные шедевры». В нем собраны материалы об истории спасения картин Дрезденской галереи Красной Армией в 1945 году и их дальнейшей судьбе, и включены репродукции шедевров изобразительного искусства из этого собрания. Издание осуществлено под редакцией и при непосредственном участии нашего соотечественника, Марка Черняховского, ныне живущего в Нью-Йорке. Он рассказывает: «Я работал над двухтомником 4 года, мне пришлось 6 раз летать в ГДР и посетить все места, где немцы уходя постарались спрятать бесценные сокровища. Я постарался, чтобы при этом не был забыт человек, сумевший найти в разрушенном авиацией союзников Дрездене следы захоронений дрезденских сокровищ, которому мир по сути обязан тем, что они не пропали. Это был младший лейтенант Леонид Рабинович». 

Мой рассказ о спасении сокровищ Дрезденской галереи с ее жемчужиной – «Сикстинской Мадонной» Рафаэля – я привожу на основе документальных свидетельств, собранных в этом уникальном издании.       

В 1945 году Дрезден был полностью разрушен в результате самой крупномасштабной бомбардировки во Второй мировой войне. Но Германия, предвидя это, сделала все возможное, чтобы спасти свои бесценные сокровища – великие произведения искусства. Самые ценные из них были заранее демонтированы, упакованы и спрятаны в таких местах, которые они считали безопасными. 

Дрезден, 19145г

Таким образом они были сохранены в первый раз. О том, что было потом, вспоминает в своей книге «Сорок пятый» маршал И.С. Конев. 

«Дрезден предстал перед нами в страшных развалинах. Когда мы увидели разрушенный с особенной беспощадностью исторический центр города, нас сразу же заинтересовало, где и в каком состоянии находится знаменитая Дрезденская галерея. До меня уже дошли слухи, что сокровища ее куда-то спрятаны, а здание галереи разворочено так, что даже узнать его невозможно… Не буду приписывать себе какую-то особую инициативу в розысках Дрезденской галереи, но я смог уделить внимание этому делу в то горячее время». 

Маршал скромничает. Он отдавал себе полный отчет, о каких невероятных ценностях идет речь, и какой ужасной может быть их участь, если не позаботиться о них, и это при условии, что они еще не уничтожены и не разграблены. И он сделал все, что в то горячее военное время было возможно.

«Я выяснил, что в трофейной бригаде 5-й гвардейской армии есть художник Рабинович, проявляющий большой энтузиазм в розысках картин. Он натолкнулся на множество трудностей; необходимо было оказать ему помощь, дать для розысков специальную команду, а также выделить из органов разведки опытных людей, которые могли быть ему полезны». 

Все это было им организовано, а младшему лейтенанту Рабиновичу Конев вручил документ, по которому тот мог при необходимости связаться с маршалом непосредственно и в любое время.

Леонид Рабинович

«И вот однажды, – рассказывает далее Конев, – ко мне явился сияющий и до крайности взволнованный Рабинович и доложил, что сокровища Дрезденской галереи им найдены за Эльбой, в штольнях каменоломен. Картины там, и он видел их собственными глазами». Что же увидел собственными глазами лейтенант Рабинович? Разыскав с помощью некоторых жителей Дрездена план-карту тайников, где спрятаны сокровища, он узнал, что расшифровать этот план могут некие чиновники и что один из них обитает в замке Веезенштейн близ Дрездена. «Доктор Гаммлер в Веезенштейне,- позднее рассказал Л. Рабинович, – помог мне расшифровать этот план, и, пользуясь им, я выехал в туннель близ местечка Гросс Кота. Там в туннеле был обнаружен вагон и в нем огромный деревянный ящик. На ящике висела этикетка и термометр: я понял – в моих руках оказалось искомое сокровище: «Сикстинская Мадонна» Рафаэля.

Рассказывает бывший член спасательной команды Борис Меерзон: «Уходившая в глубь каменоломни железнодорожная ветка, по которой вывозили камень, сохранилась, но выглядела так, будто здесь все давно уже заброшено. У входа в штольню, наполовину прикрывая его, стояли два сломанных вагона. Кругом – запустение, никому и в голову не могло прийти, что здесь спрятаны знаменитые полотна. А там, за всем этим видимым запустением, оказалась одна дверь, потом вторая, потом освещенное электрическим светом помещение и даже специальные установки, предназначенные для поддержания внутри штольни определенной температуры, которые, правда, не работали, и увы, местами сочились грунтовые воды. Здесь и находились картины. Некоторые обернуты пергаментной бумагой, другие упакованы в ящики, иные же просто-напросто прислонены к стенам. 

В одном из ящиков была обнаружена и «Сикстинская мадонна». Несколько минут стоял я перед ней, все еще не до конца веря тому, что мы действительно нашли ее. Сырость, грунтовые воды, а тут еще саперы обнаружили в штольне мины. Нужно было срочно принимать меры…Через несколько часов прибыл батальон для охраны, специалисты из Москвы во главе с Натальей Соколовой, и бесценный груз был переправлен сначала в одну из летних резиденций саксонских королей на окраине Дрездена, а позднее отправлен в Москву специальным поездом под усиленной охраной».

Так сокровища Дрезденской галереи, извлеченные из-под земли, были спасены во второй раз. Их поместили в Музее изобразительных искусств им. Пушкина, и там, после тщательной экспертизы, под руководством художника Павла Дмитриевича Корина были проведены реставрационные работы – «Сикстинская Мадонна» Рафаэля, великие произведения Вермеера, Рубенса, Веласкеса, Дюрера и иже с ними были спасены в третий раз. 

В 1955 году в Москве была открыта выставка этих полотен. Люди стояли ночи напролет в длинных очередях, чтобы взглянуть на «Сикстинскую мадонну» и другие шедевры. В этом же году они были переданы ГДР. В хорошей «компании» Рафаэль снова вернулся на Запад из большевистской России. 

Но, как это не однажды бывало, имя спасителя дрезденских сокровищ Л. Рабиновича очень быстро и надолго забыли. А он тем временем стал писателем Леонидом Наумовичем Волынским и в одной из своих книг «Семь дней» рассказал об этих событиях.                                                                                                                                          До войны Леонид работал художником в Киевском театре оперы и балета, оттуда ушел добровольцем на войну. В самом начале войны попал под Киевом в немецкий плен. Раздетый и разутый, он стоял в шеренге отобранных для расстрела коммунистов и евреев. Перед обреченными прохаживался немецкий офицер. «Я встретился с ним взглядом, – вспоминает Л.Р., – и здесь произошло то, чего не объяснишь никакими другими словами, кроме слова «судьба». Он спросил:

– А ты чего здесь стоишь?

Я молча пожал плечами. Он спросил:

– Комиссар? 

Я качнул головой:  

– Нет. 

Это была правда. Вряд ли я стал бы лгать в ответ на следующий вопрос… Но больше он ничего не спросил. Видно, моя наружность никак не сходилась с его представлениями о тех, кому следовало умереть. Он повернулся к унтер-офицеру, сказал ему что-то – быстро, отрывисто, а затем крикнул мне:

– Weg! (Пошел прочь!) Лезешь куда не следует…

Я бежал, скрывался, пробрался к своим и потом снова ушел в армию. Дошел до Германии и в апреле 1945 года в звании лейтенанта оказался в Дрездене». 

Может и вправду от Мадонн Рафаэля исходят какие-то особые лучи?

P.S. 

«Из наградного листа мл. техника-лейтенанта Рабиновича Леонида Наумовича.

Краткое конкретное изложение личного боевого подвига или заслуг. 

Выполняя задания командования мл. техн. л-нт Рабинович Л.Н. проделал большую работу по обнаружению укрытых немцами музейных ценностей. За период с 9^го по 28 мая 1945 г. им обнаружены следующие ценности огромной важности: около 2000 картин, среди которых «Сикстинская мадонна» Рафаэля, ряд полотен Ван Дейка, Рубенса и других великих мастеров… Достоин правительственной награды: ордена «Красной Звезды». 

(подпись) 29 мая 1945 г.

Отказано: с 20.09.41 по 25.09.43 проживал на террит. врем. оккупир. немцами. 

Наградить медалью «За боевые заслуги»

(подпись) 5.7.45»).

Леонид Волынский (Рабинович). Фото: личный архив Елены Костюкович. Zvinger.it