Интервью с Богданой Пивненко
вела Татьяна Бородина.
Нью-Йорк, апрель 2024
В преддверии гастролей в США Национального ансамбля солистов «Киевская Камерата» мы взяли интервью у руководителя коллектива Богданы Пивненко, одной из самых известных, талантливых и красивых скрипачек Украины.
Фотография Олега Павлюченко
Мое знакомство с Богданой произошло чуть больше года назад, в Великобритании, на концертах фестиваля украинской музыки «Букет Киев Стейдж», который проводила в Оксфорде известная своими культурными проектами и меценатством Киевская компания «Дом Мастер Класс». Этой весной, американская организация «USA for Ukraine», при участии «Дом Мастер Класс» проводят серию концертов оркестра «Киевская Камерата» («Kyiv Camerata») в Соединенных Штатах.
Я давно живу в США и, к сожалению, не очень хорошо знаю новое поколение украинских музыкантов. Фестиваль в Оксфорде, без преувеличения, стал для меня культурным шоком. Такое созвездие виртуозных исполнителей, такой прекрасной, но неизвестной мне ранее музыки я не слышала уже давно. Все участники были великолепны, но Богдана как-то особенно запала мне в сердце своим феноменальным мастерством, экспрессий и душевностью исполнения. Я мечтала, чтобы наша нью-йоркская публика смогла насладиться ее исполнением и красотой неподражаемой украинской музыки.
Мечты сбываются: 28 апреля в Carnegie Hall и 4 мая в Merkin Hall/Kaufman Music Center состоятся концерты оркестра “Киевская камерата”, который возглавляет Богдана Пивненко.
Чтобы взять билеты нажмите на эти ссылки:
— Богдана, турне вашего оркестра – значительное событие и для Нью-Йоркской культурной жизни, и, наверное, для вас. Насколько я знаю, состоится 4 концерта в Америке, расскажите, пожалуйста, о концепции этих концертов и об их программе.
— Безусловно это очень, очень важное событие для нас. Можно сказать, мечта, чтобы украинская музыка в нашем исполнении прозвучала в Карнеги-холл.
Уникальность серии концертов в Америке в том, что мы исполним произведения лучших украинских композиторов, и большинство из них будут премьерами в Америке.
В концерте в Карнеги Холле также примут участие американские звезды: дирижер Кери-Линн Вилсон и выдающаяся меццо-сопрано Джойс ДиДонато.
Мы включили в эту программу очень важное и символичное произведение «City of Maria», оно посвящено Мариуполю. Автор – один из самый известных украинских композиторов своего поколения Золтан Алмаши. Он – виолончелист нашего оркестре.
Мариуполь сейчас на слуху, после получения Оскара фильмом «20 дней в Мариуполе».
Золтан очень хорошо рассказывает о том, как он написал эту музыку и почему написал. И всегда заканчивает свой рассказ тем, что он бы хотел, чтобы этого произведения никогда не было. Я думаю, что мы все бы хотели, чтобы этого не было.
— Я нашла в сети и хочу привести слова Золтана:
«Это первое мое произведение, которое я написал после полномасштабного вторжения. Я долго не мог ничего писать, думал, что музыка во мне умерла. Какая может быть музыка, когда такое происходит вокруг? Но потом я понял, что надо жить дальше и стараться делать то, что я умею. Я понял, что новое произведение должно быть о Мариуполе… Мне в этом произведении очень важно было засечь в названии, в посвящении слово «Мариуполь», чтобы люди, которые будут открывать эти ноты, смогли прочитать эти слова и спросить: «А что это такое? Что происходило в этом Мариуполе?» Да, люди склонны все очень быстро забывать, но такое забывать нельзя!»
— О программе концертов. Не буду перечислять все что будет исполнено, но уверяю вас, это будут интереснейшие концерты лучших украинских произведений современных композиторов.
Хочу обратить ваше внимание на концерт Владимира Зубицкого. Это один из самых ярких и виртуозных украинских концертов, он посвящен мне, и, честно скажу, кроме меня его никто не играет. Он очень сложный. И для оркестра, и для солиста, и для дирижера.
Еще одна премьера: «Гірська легенда», Карпатская легенда, для альта с оркестром, Євгена Станковича. Станковича знают и играют в Америке. Он – известный композитор и один из гениев Украины.
Во втором отделении прозвучит произведение Виктории Полевой, «No man is an Island», вокал Джойс и «Реквием» харьковского композитора Александра Щетинского, что очень символично, особенно в связи с последними новостями о страшных бомбежках Харькова. Реквием будет исполнен вместе с нью-йоркским хором «Думка». Мы никогда не исполняли это произведение, поэтому для нас это будет впервые и very exciting.
В других концертах уже будет несколько другая программа. Не будет хора, но будут звучать «Третья симфония Станковича» для флейты и одиннадцати струнных. В 1986 году это произведение, по версии ЮНЕСКО, вошло в десятку лучших в мире. Оно прозвучит в Меркин Холле 4 мая.
— Чем еще будут отличаться программы американских концертов?
— Только в Карнеги Холле будет дирижировать Кери-Линн Вилсон, в остальных наш киевский дирижер Олег Маринченко, и будет участвовать известная американская певица Victoria Miningham.
Она исполнит произведение Олега Кивы: «Той сад». Это один из шедевров украинской лирики, невероятной красоты произведение. Очень важны слова Павла Тычины. Уверена, все будут плакать.
— Значит, для жителей Нью-Йорка (и живущих неподалеку от Нью-Йорка) есть смысл прийти на оба концерта, и в Карнеги Холл, и в Меркин Холл?
— Да, крнечно. А на нашем выступлении в Гринвиче (Коннектикут), где мы 26 апреля откроем американскую серию концертов, будет совсем другая программа – можно даже сходить на три концерта, не пожалеете.
Мы исполним «Третью симфонию Станковича», и будет звучать хорал Анны Гаврилец, композитора, которая через месяц после начала войны умерла. Очень, очень красивый хорал.
На концерте в Гринвич мы исполним украинские «Пори року» (Времена года), которые Золтан Алмаши 10 лет назад написал для меня.
— И конечно прозвучат произведения Сильвестрова, да?
— Конечно, как же без Сильвестрова. В Карнеги Холл будет звучать «Молитва за Украину» для хора. А во всех остальных концертах «Silent music» Валентина Сильвестрова. И «Душа» Виктории Полевой, это тоже написано специально для меня.
Да, и фантазия Зубицкого, на тему «Besame mucho». Я думаю, что если нас будет очень хорошо принимать публика, то мы её будем играть на бис. Потому что это очень заводная фантазия, в таком джазовом ключе, звучит очень эффектно.
— Какая насыщенная программа! Будут ли у вас предварительные репетиции?
— Да, конечно будут. У нас будет три дня в Америке на прогоны и репетиции. Но вообще говоря оркестр будет абсолютно готов. Останется лишь отрепетировать с хором, с Кери-Линн, с Джосси и с Викторией Минингэм.
— Вы, как руководитель и солист оркестра, взваливаете на свои плечи огромную работу. Вы очень энергичный, выносливый и трудолюбивый организатор, но всё-таки главное – что вы невероятно талантливый музыкант, вас же называют «украинским Паганини», да?
— Вы знаете, меня так назвали журналисты – «украинским Паганини в юбке», как раз после исполнения концерта Зубицкого, причем, именно с «Киевской Камератой», потому что ни один другой оркестр не берется играть этот концерт, на столько он сложный.
— И нам посчастливится насладиться вашим исполнением, вашим темпераментом, вашей экспрессией!
— Да, это мой конек (смеется).
— Вас назвали Паганини в юбке за композицию Зубицкого, но я уверена, что вы заслуживаете этого звания и за исполнение других произведений.
Что помогло вам достичь таких вершин? Это была школа? Или возможность играть с большими мастерами? Или ваша внутренняя сила?
— Я думаю, что у меня были хорошие учителя. Выдающиеся учителя. Но самое главное – моя внутрешняя затятість. Я не знаю, как перевести это с украинского.
— Завзятость – упорство.
— Да. И вера, вера в то, что я делаю. Ну и конечно, мне повезло, у меня есть энергия для этого всего.
— Ваше творчество – это основа вашей жизни?
— Да, я бы поставила знак равенства. Моя жизнь – это моё творчество. Когда у меня спрашивают, есть ли у меня хобби – я отвечаю: нет (смеется). Мне оно просто не нужно. Мне не нужно отдыхать от профессии.
— Ваш стиль исполнения очень запоминающийся, уникальный. Вы играете темпераментно и мощно, даже с каким-то неистовством, но вдруг все меняется и вперед выступает нежность и умиротворение, как будто водопад превращается в тихую реку. Мне кажется, что на такие контрасты способна только женщина.
— Ну, мне тяжело судить. Единственное, что я могу сказать, что после концертов я слышу комментарии людей, что игра украинцев очень отличается. Что мы очень настоящие, живые!
— И не скрываем этого.
— Да.
— Ну и все же, женская сила, женская многогранность натуры вносит нечто неподражаемое в ваш стиль.
Вы как истинная воительница от искусства ездите по всему миру, исполняя музыку украинских композиторов. Изменился ли ваш репертуар в годы войны?
— Нет. Дело в том, что я занималась украинской музыкой уже давно, и когда-то мне говорили: «Ты что, дура? Играй то, что более популярно». Я же украинской музыкой занимаюсь с 2001 года. Я – “бог в Украинской музыке” (усмехнулась).
— Но в вашем репертуаре были и не украинские композиторы?
—Конечно, конечно. Я в своё время играла очень много всего: концерт Чайковского, и Бетховена, и Сибелиуса. То есть, никто не отменял эту музыку.
Но меня захватила украинская музыка. Потому что я считала, что если я этим не займусь, то никто этого не сделает, – это моя миссия в том, чтобы люди знали, что эта музыка существует.
Мы давно начали играть и записывать украинскую современную музыку. Многие произведения, которые мы писали, никто толком не знал, мы были первопроходцами.
— Кто или что привело вас в украинскую музыку?
– Меня привел в украинскую музыку, открыл мне мир украинской современной музыки Валерий Матюхин. Валерий Матюхин основал в 1977 году ансамбль при «Союзе композиторов» для того чтобы исполнять, на условиях антрепризы, вновь написанные произведения украинских композиторов. Это была лаборатория «Союза композиторов».
В 1993 году, 19 августа, указом премьер-министра Кучмы, этот коллектив получил государственный статус и стал отдельной творческой единицей. То есть в этом сезоне мы праздновали 30-летие. Год назад, в мае, Валерий Александрович Матюхин умер. Ему бы исполнилось в этом марте 75 лет.
Валерий Александрович Матюхин
Как я попала к нему… Когда-то, в далеком 2001 году ему сказали, что есть хорошая девочка. Я пришла ему поиграла, и он мне предложил сыграть премьеру произведения киевского композитора, который живет в Канаде, Александра Левковича. Я сыграла, … и к счастью я ему очень понравилась. И с тех пор он мне предлагал играть премьеры украинских композиторов. То есть мне повезло разделять творческий процесс вместе с такими гениальными людьми как Скорик, Сильвестров.
Матюхин привел меня в украинскую музыку, а когда, год назад, после его смерти, мне предложили возглавить коллектив Киевская Камерата, я действительно почувствовала, что должна продолжать его дело.
— Это преемственность.
— Да. Он меня учил, он мне очень много дал.
В 2005 году мы сделали запись диска: «Станкович. Произведения для скрипки с оркестром». Это был заказ студии Universal Pictures в Черновцах. Они работали, кстати, на Америку. Валерий Матюхин вместе со Станковичем был так окрылен тем, что наконец кто-то занялся записями! Я сказала: а зачем мы ждем кого-то? Давайте сами делать!
Мой первый муж, Владимир Шульга, профинансировал записи и издание еще 8 дисков. Мы хотели записать всё, что было сыграно «Киевской камератой».
Беспрецедентным было то, что сам Матюхин заказывал композиторам очень много произведений. Половина произведений, которые сейчас существуют, и все их играют, были заказаны именно им. Его роль в развитии и истории украинской музыки огромная, но он был очень скромный человек, он никогда не рекламировал себя. Но украинские композиторы знали, что если они напишут музыку, то он обязательно исполнит. Они несли ему свои произведения. Конечно, были лучше, были хуже, но у них была уверенность, что их произведения сыграют. А между прочим Шуберт ни разу за свою жизнь не услышал своей симфонии! Никто его не играл.
Вот пример. Золтан Алмаши учился композиции у Станковича. Он сам из Львова, отец его – львовянин венгерского происхождения. И вот Станкович привел Золтана к Матюхину как виолончелиста. Говорит: возьми в оркестр, он хороший мальчик. А Матюхин говорит Золтану: «Напиши симфонию, мы её сыграем». Можете представить? Молодой композитор, к которому приходит дирижер и говорит: «Ты напиши, а мы сыграем»!
— Невероятно.
— Так вот первая симфония Золтана посвящена Матюхину. А его «Город Мария», «Місто Марія», мы будем играть в Карнеги Холл.
— Какая чудесная история! Вы играете очень много премьер. Наверное исполнение премьер дает особую свободу действия, ведь никто не играл этой музыки до вас.
— Ну и ответственность тоже очень большая.
— Вы записываете диски, сохраняете наследие современных украинских композиторов. Причем это уникальные записи – записи премьер. Затем эти диски распространяются, несут в мир украинскую музыку, правильно я понимаю?
— Ну, это только отчасти так. Тиражи дисков совсем небольшие, и они либо розданы в рекламных целях, либо подарены ценителям музыки. Мы в то время, о котором я рассказываю, не были слишком известны. Сейчас мы работаем над тем, чтобы эти диски были в электронном варианте на всех платформах.
Один из последних релизов, который мы сделали для «Наксоса» – это квинтет Лятошинского, квинтет Сильвестрова, посвященный Лятошинскому, и квинтет Віктории Полевой “Симург”.
Понимаете, я всегда хотела записать и сыграть украинский квинтет Лятошинского. Он же бог украинской музыки. Он учитель Станковича, и Сильвестрова, и Грабовского.
Однажды Матюхин пришел ко мне и говорит: «Слушай, есть украинский квинтет Лятошинского, а есть квинтет Сильвестрова, посвященный учителю (Лятошинскому), который никто не играл 60 лет! И даже записи нет. Давай его сыграем! Это будет очень красиво, если соединить Лятошинского и Сильвестрова в одном концерте, ведь Сильвестров – его ученик».
Тут еще есть особая предыстория: 1963 год, Москва объявляет первый всесоюзный конкурс композиторов. И Лятошинский готовит Сильвестрова и Грабовского на этот конкурс. Грабовский пишет обработки украинских песен. А Сильвестров пишет квинтет в стиле, или, можно сказать, под влиянием своего учителя, а точнее, под влиянием украинского квинтета Лятошинского. Получается невероятный квинтет! Просто верх мастерства.
Но тогда, как известно, в каждой республике была цензура и отбор. И вот, после республиканского отбора, на следующий день выходит разгромная статья в газете «Правда», первая полоса: Портрет Лятошинского, и текст о том, что он готовит неправильные идеологически кадры, полный разнос Сильвестрова и Грабовского. В итоге Музыку Сильвестрова запрещают к исполнению на долгих 8 лет! Их разнесли в пух и прах, и не пускают в Москву.
Грабовский был смелее, чем Сильвестров, да и дирижер, который должен был исполнять Грабовского, был москвич. Они не побоялись, исполнили в Москве музыку Грабовского и получили первую премию. Несмотря на запрет киевской цензуры.
В результате Грабовский “реабилитирован”, но Сильвестров остается под запретом. Такая печальная история…
И вот, когда мы решили записать этот квинтет, я позвала Валентина Васильевича Сильвестрова, говорю: хотите приехать на запись, послушать, сказать что-то? И знаете что он мне ответил? Что для него до сих пор все еще длится 1963 год… Это самое тяжелое время в жизни, и он не может слушать эту свою музыку…
Представляете, молодой, талантливый композитор, которого запрещают. Все 8 лет после этого случая его концерты проходили без афиш, мне отец рассказывал. Но все равно на него собирался весь Киев, потому что это было талантливо, новаторски, это был авангард. Но он был запрещен.
И вот мы наконец записали эту музыку.
Валентин Васильевич Сильвестров
— Этот рассказ можно назвать портретом эпохи. Казалось бы – 60-е годы, время оттепели, а судьба украинского композитора была искалечена…
Вы выбрали своей миссией нести в большой мир украинскую музыку. Вы очень много гастролируете, ездите по миру. Как принимает мир то что вы исполняете?
— Принимают везде очень хорошо.
— Война повлияла на реакцию публики?
— Украинская музыка, когда и где бы мы ни играли, всегда воспринималась очень хорошо. Просто сейчас интереса стало больше.
К нам после концертов часто подходят люди. Так было и в Италии, и в Швейцарии, и в Германии, и спрашивают: такая красивая музыка, почему мы её не слышим по радио? Почему мы вообще не знаем, что она есть?
То что делаем мы на международном уровне, должно делать государство – пропагандировать культуру страны. Это должность в приоритете у нашей страны, у Минкультур, потому что именно через культуру (акцентирует) узнают страну и уважают страну.
— Конечно. Ну, если говорить о популяризации, то, наверное, радио – это наиболее широкое распространение для музыки сейчас. Вы записываетесь на радио, делаете записи вне Украины?
— Нет, пока не получается. Я, конечно, мечтаю, чтобы нас записала ВВС, и чтобы транслировали эти записи. Нас или наших коллег, я имею в виду в целом – украинских музыкантов.
— Да, украинская музыка на международном уровне на радио – это очень важно. Но такие вещи, наверное, решаются на уровне министерства культуры, на государственном уровне. А пока эти вопросы не решаются, что можно предпринять?
— Что я могу тут сказать… только что мой второй муж, вы его знаете, Олег Павлюченко, очень много сделал наших записей, и они в свободном доступе на его канале в Ютубе. И он мне говорил 10-12 лет назад, когда он только начинал это делать: «Если тебя нет в медиа пространстве, тебя нет».
— Да, это правда, к сожалению.
— Если украинской музыки нет в медиа пространстве, её “не существует”. И вот со своими коллегами этим занялся – на чистом энтузиазме! – записывал, приезжал, снимал и выкладывал, чтобы люди знали, что мы есть.
— Да, это здорово. И конечно, таких каналов должно быть значительно больше.
— Ну, тут уж нужна какая-то финансовая поддержка. Пока мы работаем над этим, как я уже сказала, на чистом энтузиазме.
— А не думали ли вы о расширении своей аудитории за счет концертов более легкой украинской музыки? Не попсы конечно, но к примеру в стиле Андре Рье.
— Я бы с удовольствием вышла на более широкие массы, но пока… тех, кого я знаю, тяжело убедить сделать это на стадионе.
Я за то, чтобы выходить на большую аудиторию, мы заслуживаем более широкой аудитории.
Мир поменялся. Сейчас у нас были гастроли в Германии, в том числе в Берлинской филармонии, но мы играли музыку кино. Вильямса и Циммера. Это и в самом деле прекрасная музыка, она известна и собирает залы до 4000 человек. Люди приходят на то, что они знают, на популярное. Вот когда украинские композиторы станут писать для голливудских фильмов, тогда и их будут знать. И конечно, это вопрос рекламы, кто-то должен рассказать, что это круто.
У моего мужа самая большая мечта – создать украинскую современную оперу, но не для элит, а наоборот, такой мюзикл, доступный для масс. Чтобы получилось большое и красивое шоу…. Мюзикл, на грани, опера с перфомансом. Чтобы появилась музыка, которую можно ходить и петь.
— Это очень хорошая идея. Он очень целенаправленный человек. Так что даст бог всё получится. Спрошу вас, коль зашла речь о семье. Ваш отец – знаменитый художник Иван Марчук. К вам перешел его живописный дар?
— Ну, в детстве я рисовала, потом пошла на скрипку, и скрипка вытеснила все мои другие увлечения. Но я не жалею.
— То есть вы рисуете… “живопишете” смычком по струнам, по сути?
— Да!
— Но чувствовали вы влияние того, что росли в окружении живописных работ, в атмосфере творчества?
— Ну, я бы сказала по-другому. Личность моего отца всегда мотивировала меня. Мне всегда хотелось, чтобы он мною гордился. Поэтому тут скорее другое. Меня очень мотивировало желание чего-то добиться в жизни, и тоже состояться в том, в чем я хочу состояться.
— А он сам музыкальный человек?
— Он очень любит мелодию Скорика. И «Хоры казацкие» .
— Ваша мама – искусствовед. Но не музыкант. Значит, вы первопроходец в семье?
— Я первопроходец, да.
Иван Марчук, Богдана Пивненко и Валентин Сильвестров.
— Ваши концерты в Соединениях Штатах, насколько я знаю, будут благотворительными. Так?
—Да, вся серия концертов благотворительная. В первую очередь, для того чтобы обратить внимание публики на войну в Украине, и чтобы люди захотели помочь Украине.
Организаторы концертов «USA for Ukraine» стремятся собрать помощь таким городам как Изюм, Харьков, городам, очень сильно пострадавшим от войны.
Я хочу сказать, что именно сейчас, когда происходит эта катастрофа, эта война, мы получили возможности донести до мира нашу культуру, музыку, искусство. Потому что пока это всё не случилось, многие даже не знали, что такое Украина, в принципе. Это наш шанс – с гордостью подарить всему миру богатство нашей культуры, нашей нации.
Поэтому для нас, тех, кто в тылу, так важно регулярно организовывать благотворительные концерты. И для того чтобы поддержать коллег-музыкантов, ставших защитниками и защитницами, и пострадавших из-за войны. Как, например, блестящая скрипачка Ольга Рукавишникова. Оля была тяжело ранена, контужена, находилась в реанимации. Однако после нескольких месяцев лечения и реабилитации, без одного глаза вернулась в строй. А другой наш коллега, музыкальный руководитель Львовской национальной оперы Иван Чередниченко, потерял родителей — их расстреляли россияне во время оккупации Ирпеня, разрушили дом, где Иван родился и который строил еще его дед. Поэтому дело чести — поддерживать коллег и материально, и морально.
И конечно, и это крайне важно, мы должны всячески, в частности концертами, напоминать нашему обществу, что война за нашу свободу продолжается.
