Borislav Strulev. Photo by Victor Zamalin.
From Classical to Jazz
New York, 2013
[quote style=”boxed”]Сегодня Elegant New York с большим удовольствием представляет музыкального гостя – талантливого, многогранного и непредсказуемого виолончелиста Борислава Струлева хорошо известного, как в США, так и в России.
-Борислав, вы классический виолончелист, успешно объединивший в себе две музыкальные школы – русскую и американскую. Какая из них вам ближе по духу?
-Это хорошее начало для нашей беседы… Начнем с того, что сколько я себя помню, вокруг меня была музыка – я вырос в очень музыкальной семье. Мой дед -певец, баритон, имел огромный репертуарный диапазон, он пел и в опере, и в оперетте и на эстраде. Он был в дружбе с Соловьевым-Седым и много исполнял его песен. Вы знаете, он пел партию Наполеона на премьере оперы C.Прокофьева “Война и Мир” в 1943 году.
Моя бабушка была пианистка, а одно время, она преподавала вокал в Иполитовке. Играла в четыре руки с В.Горовцем в Киеве. Мой отец. певец, он проработал всю жизнь в Московском Государственном Камерном хоре В.Минина. И, конечно, моя мама – она пианистка. Но, главное, она тот человек, который сделал все в жизни, чтобы я стал музыкантом.
Моя бабушка по маминой линии, купила мне мою первую виолончель и смычок и стала каждый день водить меня на уроки, терпеливо дожидаясь меня после уроков с припасенным чайком и бутербродами. Она была просто сгустком энергии. Вспоминая свое детство и моих родных, теперь я понимаю в кого я и почему на сцене я играю за 100 человек сразу.
Borislav Strulev.Photo by Alexander Basta
Так сложилось, что я действительно учился музыкальному и исполнительскому мастерству по всему миру, не только в России и Америке. Я брал мастер-классы у многих педагогов со всего мира. Но, наверное, самым пямятным для осталось мое обучение в лучшей российской школе ЦММШ при МГК им. П. И. Чайковского. Туда было очень сложно поступить. Я отработал 3 года за год, и мне посчастливилось – я был принят, и ощутил царящий в стенах школы невероятный дух сказки и огромного труда, жажды победы.
И мой переезд в Нью-Йорк тоже было большой удачей и большой неожиданностью. Это целая история.Я считаю, что мне, в моей музыкальной судьбе, сопутствует удача. Моим педагогом в Москве была Мария Журавлева. У нас был сильнейший класс и, многие из нашего выпуска, стали замечательными виолончелистами. Но я благодарен моему учителю не только за то, чему она меня научила, но и за то, что она познакомила меня с величайшим гуру того времени или можно даже сказать олигархом музыкального мира России – Тихоном Николаевичем Хренниковым. Она привела меня к нему, я сыграл для него и ему понравилось. Так началась моя настоящая артистическая жизнь. Я объездил с ним всю Россию, исполнял его сонату и концерт с оркестром. Это было здорово.
-Расскажите, как это было.
– Однажды, после выступления в Большом зале консерватории в Москве, я был замечен американской делегацией, в состав которой входила внучка великого писателя Шалом Алейхема – Бел Кауфман и ее подруга, писательница Джон Петерс. После концерта они поговорили с моей мамой и посоветовали задуматься о моем дальнейшем обучении и переезде в США. Мы сумели передать им записи этого концерта и все разъехались и, можно сказать, что мы почти забыл об этом….
Borislav Strulev. Photo by Pavel Antonov
[quote style=”boxed”]Но,как говорится, «а в это время», Петерс ехала в лифте с Исааком Стерном, который опаздывал на полуфинал американского футбола и умолила его посмотреть видео нашего концерта. Об этом же, она попросила другого своего друга – пианиста Байрона Джэниса, с которым я дебютировал в Карнеги Холл несколько лет спустя.
И что вы думаете, в один зимний вечерок, мы получили приглашение по факсу от директора Центра Кеннеди в Вашингтоне – Джеймса Вольфензона на сольный концерт! Вот вам случай. А когда мы с мамой отыграли его, вдова Пабло Казальса – Марта Казальс, предложила мне поступить в консерваторию Манхэттена с полной стипендией. В то время она возглавляла ее.
А перед выездом на этот концерт мне довелось познакомиться и прийти на поклон к великому Растропрвичу. Так что удача в то время, явно была на моей стороне.
А когда мы с мамой отыграли его, вдова Пабло Казальса – Марта Казальс, предложила мне поступить в консерваторию Манхэттена с полной стипендией. В то время она возглавляла ее.
Вот как началась моя американская эпопея и завертелась моя новая жизнь. Мне приходилось много ездить по миру с концертами и пропускать занятия в консерватории. Но я не мог перестать выступать и в консерватории мне приходилось достаточно не легко. Но такая жизни, такая работа и учеба дала мне возможность развиваться ну и, конечно, открылась уникальная возможность увидеть и услышать всех звезд мира на концертах в Карнеги Холл и других площадках Нью-Йорка. А это было очень важно для меня.
И конечно, огромное значение в моей музыкальной карьере сыграла моя мама. Она переехала со мной в Нью-Йорк, чтобы помогать мне учиться, аккомпанировать мне и просто поддерживать в жизни, не говоря о том, что она взвалила на себя все повседневные заботы. Это немыслимый героический подвиг, о котором я никогда не забуду.
-Вы выступали на лучших Американских сценах и играли с целым рядом выдающихся музыкантов. Но сейчас, насколько я знаю, больше времени вы проводите в России и много выступаете там. Почему так сложилось?
В жизни все быстро меняется. В 2005 году меня пригласил мой друг Денис Мацуев на свой первый фестиваль «Звезды на Байкале», где я играл на его открытии. Я приезжаю в Иркутск каждый год на этот, уже один из самых звездных фестивалей в России, и на другой фестиваль Дениса – «Крещендо», который проходит все время в разных городах России и мира и, как-то стал, после многолетнего отсутствия прилетать все чаще и чаще. Конечно, все изменилось, и жизнь покажет где я буду чаще, наверное, там, где моя публика. У меня даже две виолончели: одна для Штатов, другая для России.
Такая разнообразная жизни и сформировала меня как музыканта 2-х школ… А какая для меня ближе? Ну знаете ли, этого я вам не скажу (смеётся) – музыка это музыка и она для меня все – я без нее себя просто не представляю.
-Насколько мне известно, вы успешно участвуете в различных, достаточно авангардных музыкальных проектах, но ваша связь с классической музыкой остается неизменной. Что музыка значит в вашей жизни, каковы ваши музыкальные пристрастия?
Borislav Strulev. Photo by Vyacheslav Filipov, courtesy GQ Russia
-Спасибо Вам за дико сложный вопрос! Как ответить на него в двух словах даже не знаю… Виолончель, на сегодняшний день, не очень распространенный инструмент. Во всяком случае – не такой, как рояль или скрипка… Это и хорошо и плохо…Но как бы то ни было, задача каждого исполнителя в том, чтобы вывести искусство своего исполнения и самого себя на «новые позиции». Вы говорите о моем участии в “авангардных проектах”, а я бы назвал это, как раз и выходом на авангардные позиции.
Ну, а если без аллегорий, то это поиск интересного оригинального репертуара, стиля, формы и манеры подачи. Это сейчас очень важно. Мы живем в современном мире и, на сегодняшний день, важно все, вплоть до правильно сделанного пиара того или иного проекта, чтобы слушатель-зритель-народ, захотел купить билет и прийти на концерт. Так что, я пробую, ищу и нахожу что-то новое и с радостью участвую в интересных проектах, авангардных или классических, какая разница.
Тем более, времена меняются, и авангард становится классикой очень быстро. Я бы не стал проводить резкой границы по этому критерию. А делил бы все на музыку хорошую и плохую. (смеется)
[quote style=”boxed”]Если моя виолончель появляется в джазе, но остается классической, то джаз приобретет немного иной, новый одухотворенный тембр и это становится, как бы, новой краской или новым звучанием классики. Или, если моя виолончель зазвучит в фильме и люди заплачут, услышав ее звуки, значит, и это работает. Или, если она появляется в театральной постановке и актер зажжётся от ее живого звука, – значит он нашел в моей виолончели своего партнера на сцене. Хочется верить, что такие вещи никого не оставят равнодушным, так же, как и моя попытка ввести виолончель в дигитальный мир и соединить ее старинный тон с современными мега-ритмами и звуками. Это то, что мы попытались сделать в моем новом проекте Cello-Lounge.
– Кроме классического исполнителя, вы хорошо известны, как джазовый музыкант. Как и почему вы серьезно увлеклись исполнением джаза? Виолончель, не самый популярный инструмент в мире джаза. Вы первопроходец на этой стезе?
Да, пожалуй, это не очень обычный путь – этого действительно никто, кроме меня, не делает. Получилось, что мое хобби, однажды переросло в профессиональный проект. И потом, Нью-Йорк, это город джаза.
Borislav Strulev. Photo by Evgeny Yevtyukhov
Но началось все давно. В детстве я был стипендиатом программы «Новые имена». Денис Мацуев – тоже. Мы с ним тогда играли Гершвина, «Порги и Бесс». Я копировал пиццикато контрабаса, а Денис, уже тогда, мощно импровизировал, и это было феерическое чудо. Наверное, тогда это все и зародилось. У меня невероятное количество мега- гениальных друзей музыкантов, со многими из них я уже сделал программы, но еще многое планирую.
Photo by Victor Zamalin
– Как возникло ваше сотрудничество с легендарным нью-йоркским джазовым клубом Birdland? Ведь именно там, вы часто проводите вечера в рамках вашего цикла «Борислав Струлев и друзья». Несколько слов об этом цикле, пожалуйста.
[quote style=”boxed”]В этом историческом месте ”BIRDLAND” я выступал, как гость с разными звездами, такими как Регина Картер, Мишель Легран, Дорадо Шмидт. Джанни Валенти – владелец клуба как-то предложил мне сделать сольный вечер и, получилась программа – «От классики до джаза». Все получили удовольствие, как от самого места и «звука», так и от артистов. Впоследствии, это стало доброй традицией и я очень люблю свои вечера в ”BIRDLAND”. Мне нравится играть классику там, где играл великий Оскар Петерсон. Меня как-то пригласили поучаствовать в Гала-концерте в Карнеги Холл, посвященному Петерсону, я играл в тот вечер любимую тему Оскара ”Sweet Lorraine”, оранжерованную специально для меня моим другом пианистом Роджером Келлэуэйем. Было почетно выступать среди легенд Пакито Де Риверра (кларнетист), Ди Ди Бриджуотер (вокалист), Хэнк Джонс (пианист и, – джазовая легенда), Уинтон Марсалис (трубач), Кларк Терри (трубач «свинг энд боп»), Рассел Маллон (джазовый гитарист «свинг энд бибоп»), Кристиан Макбрайд (контрабас) и быть единственным классически русским виолончелистом на таком потрясающем вечере.
Кто-то жил в одно время с Моцартом, а мы сейчас живем с Китом Джэрретом, они совершенно разные музыканты, но – абсолютные творцы! И это главное. А если говорить о настоящем джазе, то это дико трудное искусство и чтобы уметь слушать или играть надо, как говорится, родиться для этого. Но мне кажется, что у джаза сейчас очень много поклонников, элита это или нет, не берусь судить. Я много езжу по миру и вижу, как по-разному люди воспринимают джаз и классику, и я наблюдаю, что идет невероятная тяга к объединению этих двух направлений.
Drawings: left by Konstantin Bokov, right by Rustam Khamdamov
– Что есть джаз для вас лично?
[quote style=”boxed”]Для меня джаз – состояние души. Слушая старые шлягеры или, я бы сказал, вечные темы, я искренне радуюсь и люблю их. А с дугой сторону, если брать современный джазовый язык, в котором, как говорится, «черт ногу сломит», то его можно назвать мастер-классом, поражаться, как и откуда берутся такие гармонии и возможности.
Великий Рахманинов писал, что когда он находился в Америке, частенько заходил в Коттон клаб, где играл невероятный Арт Тэйтум и он сидел в углу и слушал, и не мог понять как, у полуслепого, не очень трезвого пианиста с маленькими пальцами, без школы, может звучать рояль так, что когда закрываешь глаза, слышно несколько пианистов сразу….
Photo by Victor Zamalin
– Вы любите музыкальные эксперименты, не так ли? Считаете ли вы смешение жанров своим личным стилем?
Спасибо за вопрос. Да, пожалуй в этом и состоит мой брэнд. В этом стиле я участвую в таких проектах, как «Цирк дю Солей», шоу «Майкл Джэксон» или концерт вместе с группой «UMA2URMAN», или с Сергеем Мазаевым. И сейчас, мы с Евгением Маргулисом, думаем как объединить его хиты с виолончелью…
[quote style=”boxed”]В этом контексте, мне вспоминается один эпизод. Я с моим другом Hyung-ki Joo, талантливейшим пианистом – композитором, а сейчас – музыкальным комедийным актером, приехали к Билли Джоэлу, чтобы показать ему обработку пьесы для виолончели «INNAMORATO» («ВЛЮБЛЕННЫЙ»), написанной самим Джоэлом. Когда мы закончили играть, автор заплакал и сказал, что никогда не слышал свою музыку в исполнении виолончели, но это было прекрасно, именно так, как он «предслышал» когда сочинял.
– Считаете ли вы, что именно в этом стиле, вы скорее найдете путь к сердцу современного человека или вами движет что-то иное?
Знаете, педагоги нам всегда говорили: если вы хотите играть Баха – идите в католический собор и слушайте орган, если хотите исполнять музыку французских композиторов – идите в музей и любуйтесь импрессионистами, а хотите трагизма – смотрите великого Гойю. Это необходимо, чтобы не было пустот в вашем исполнении, которые мгновенно будут услышаны, когда вы остаетесь на сцене один на один с музыкой.
Borislav Strulev. Photo by Pavel Antonov
[quote style=”boxed”]Не терплю этих пустот и всегда ищу свой путь и, возможно, он и есть особенным в смешении жанров и стилей… Может быть, в чем-то ином, что поможет найти свой путь и достучаться до сердца зрителя. В конце концов, важно, чтобы каждый нашел самого себя и сделал что-то свое, то, что никто никогда не делал, не создавал. Ведь это и есть искусство и спасение для артиста.
– Какая музыка для вас, как для личности, ближе?
Конечно, для моего сердца, романтика, – это Дворжак, Брамс, Лист, Чайковский, но мне не хотелось бы перечислять всех, т.к. это еще как минимум 30 имен. (смеется)
Но я люблю и танго, и не так давно, придумал программу «CELLO TANGO», которую исполняю вместе с моим бэндом «Оркестр Папоротник». Это очень красивая программа и я надеюсь ее показать в Нью-Йорке. Также очень люблю вокал, поскольку вырос на опере и на голосе. У нас дома не переставали петь и когда мы занимались, моя мама, меня всегда наставляла, что ноты – это только алфавит и задача донести историю и прочувствовать и пережить некий сюжет как герой в опере.
Поскольку, я много делаю разных проектов, не трудно догадаться, что, конечно, я люблю и современную музыку. Люблю совмещать виолончель с компьютером.
– Сейчас много говорят о ваших последних дуэтных спектаклях “И Бог создал женщину”, с пением и чтением стихов Тамарой Гвердцители, и “Basni-Cello” с Владом Маленко, читающим сатирические басни под аккомпанемент виолончели. Такого рода работа, ваше новое амплуа или это дань вашей страсти к экспериментам и смешению жанров?
Вы знаете, когда невероятный тембр голоса Тамары соединяется с моей виолончелью, вдруг, создается какая-то третья сила, публика чувствует это и невероятно сильно реагирует.
Или, скажем, виолончель оказывается в Театре на Таганке в спектакле «Basni-Cello»… и, становится голосом актера. Я начинаю, как в камерной музыке играть с актером, который читает басни под музыку моей виолончели.
А говоря о проекте с Евгением Князевым, с потрясающим актером и чтецом из театра Вахтангова, то с ним мы сделали дуэт «Казанова», М.Цветаевой.
Сейчас мы с актером, человеком-праздником, Игорем Золотовицким из МХТ им. Чехова, создаем новый интересный проект, о котором вы скоро услышите. Ну и, конечно, незабываемые репетиции с великой актрисой Элиной Быстрицкой, которая запела и я, надеюсь, что скоро мы сможем показать с ней очень интересную программу.
В Москве я очень дружен с Домом Актера, в котором периодически устраиваю «Музыкальные собрания», где музыка пересекается с поэзией, и я демонстрирую разные соединения классики с другими стилями. Я верю, что 21 век дает нам шанс сделать то, что никто никогда не делал. Мне кажется, это все моя тема и смешение жанров в ней, конечно, присутствует. Но, главное, в такой работе я нахожу себя и получаю отклик зрителя.
– Чем именно вам интересна такая работа?
[quote style=”boxed”]Это всегда заставляет думать, придумывать что-то новое и становиться антрепренёром. Другими словами, делать что-то первым и, тем самым, показать всем, что виолончель – это инструмент, для которого нет границ. Мне всегда обидно слышать, что, мол, на то или иное мероприятие виолончель – не формат, они просто никогда не знают – как и что может этот инструмент.
– Расскажите о вашей работе для фильма “Турбулентность” Люка Бессона, в котором вы исполнили ведущую музыкальную партию.
-Была забавная история, когда в Париже, я писал музыку к этому фильму и после записи мы все ожидали приезда в студию Люка Бессона. Я слушал компьютерный контрапункт, сидя в наушниках и, как бы, импровизировал, видя реальную сцену и, казалось, что лучше не придумаешь. Мы были дико довольны проделанной работой, и вот приходит Бессон, смотрит сцену из фильма, слушает музыку и вдруг говорит: «Так, это сцена перебита музыкой и люди будут больше слушать виолончель, а не смотреть мою сцену!!!!» Ну, мы все замерли и даже не понимали, как быть, а Люк предложил: «Давайте переставим эту музыку со сцены любви на пляже на сцену похорон и, тогда, глубина виолончели и эта тема лучше ляжет там», так и случилось. Вот как иногда бывает.
– Насколько я знаю, вы не только играете вместе с Денисом Мацуевым, но вас так же связывают давние дружеские отношения?
Да, мы уже давно дружим с Денисом и я никогда не забуду наши первые общие гастроли по всей Сибири вместе с С. И. Белзой: Чита, Комсомольск на Амуре, Благовещенск, Сахалин, Хабаровск, Камчатка и когда мы оказались в Магадане, то нам довелось оказаться в гостях у уникального певца Вадима Козина, который нам пел и мы с ним играли и слушали уникальные истории, а, в перерывах, символически выпивали «для сугреву», как он говорил, давайте «клюкнем», его фирменную настойку на клюкве. С тех пор прошло уже немало лет, но и теперь, когда мы вместе, играем на сцене или играем в футбол, то это всегда очень приятное и веселое время.
Денис Мацуев, Борислав Струлев, Марина Струлева, С.И. Белза, Вадим Козин. Магадан, 1992.
– Последнее время вы активно работаете, как музыкальный директор фестиваля «От классики до джаза», расскажите, пожалуйста о нем.
В марте этого года пройдет уже 2-ой международный фестиваль «Белгород Musicfest. Борислав Струлев и друзья. От классики до джаза».
Мне предложили стать музыкальным директором этого фестиваля и благотворительного фонда развития и поддержки классического музыкального искусства, созданного по инициативе губернатора белгородской области, Евгения Степановича Савченко.
В Белгороде построена новая филармония и созданы все условия для творчества. Я, конечно, всех приглашаю на фестиваль. Кстати, это хороший повод побывать в прекрасным уютным городе.
В Белгороде уже побывали Дмитрий Хворостовский, живой Паганини – Александр Марков, Денис Мацуев, легендарный Мишель Легран, потрясающее и очень популярное итальянское трио сопрано «Appassionante», Айдар Гайнуллин – баянист из Германии, Симфоджазмены братья Ивановы и, конечно, мы планируем и дальше работать и дарить счастье.
И еще для меня очень важно, по мере сил, помогать тем кто в этом действительно нуждается не только в музыкальной сфере, но и в нашей повседневной жизни. Поэтому я работаю в Благотворительном Фонде помощи детям с онкологическими заболеваниями “Настенька” – являюсь членом его Попечительского Совета. Это – часть моей жизни.
-Пожалуйста, несколько слов о предстоящем мероприятии в НЙ, 6 февраля, – о диске и вечере?
[quote style=”boxed”]В Нью-Йорке 6 февраля состоится уникальный вечер-презентация нового CD, который будет проходить в знаменитом месте «Drom». Недавно вышел новый диск Cello Lounge, где я использую чуть-чуть другое имя, т.к. проект с компьютером и с dj-композитором-гитаристом-рэппером Джином Притскером, и называется наш дует “Cello Lounge” BORISLOVE AND NOIZEPUNK””. Это невероятные вариации, современные ритмы и компьютерные эффекты, основанные на классике.
Когда-то мы вместе с Джином учились в манхэттенской музыкальной школе и всегда что-то придумывали новенькое. Джин работает много для кино, делал аранжировки музыки для таких фильмов как «Парфюмер», «Интернэшнл», «Облачный атлас» и т.д. Много пишет современной музыки и всегда совершает новаторские музыкальные подвиги. Надеюсь, что этот диск полюбят. А мы уже планируем выпуск следующего.
Так что, приглашаю на наш праздник и, помимо нашего дуэта, у нас будут выступать мега артисты и вечер будет полон сюрпризов.
– И еще один вопрос. Все ваши разнообразные проекты это ваши идеи и ваше воплощение или у вас есть импресарио или креативный директор?
Да, судьба солиста это работа на самого себя, то есть, «сам себе режиссер» и у нас нет выходных, но есть расписание. Ну и, конечно, 21 век заставил артистов стать и менеджерами, и продюсерами и у меня, даже в Москве, открылся свой продюсерский центр, но я, пока, никак не могу найти правильных людей, с кем можно было бы работать. Я открыт к предложениям о сотрудничестве, ищу людей, которые могли бы стать частью нашего коллектива, ищу спонсоров, единомышленников и буду рад пообщаться на эту тему через свой веб-сайт: WWW.BORISLAVSTRULEV.COM, так же буду очень рад новым контактам на Facebook.
И до встречи 6 февраля в «Drom».
Интервью специально для Elegant New York вела Татьяна Бородина.
Фотографии из архива Борислава Струлева
