Виталий Орлов
Двадцать третьего июня 2017 года был 128-й день рождения Анны Андреевны Ахматовой. Подобная «не круглая» дата вполне могла бы быть незамеченной, но почему-то в нашей сегодняшней бурной жизни, переполненной событиями глобального масштаба, то и дело появляется повод вспомнить о памятных для русскоговорящей эмиграции датах недавнего прошлого, тем более если они так или иначе связаны с Америкой. Так, некоторое время тому назад президенту Пушкинского общества Америки Виктории Курченко удалось разыскать и опубликовать новые материалы, связанные с суьдбой младшего брата А.Ахматовой Виктора Горенко, прожившего в Америке вторую половину своей удивительной жизни.
А совсем уже недавно В.Курченко обнаружила в Нью-Йорке и идентифицировала три неизвестных портрета работы талантливого русского художника эпохи Серебряного века Сергея Судейкина, который тоже эмигрировал в свое время в Америку. Первая жена С.Судейкина Ольга была близкой подругой А.Ахматовой – всех троих связывали не совсем проясненные отношения. Как и в случае с Виктором Горенко, история «Сергей Судейкин – Ольга Судейкина – Анна Ахматова» – это еще один след Ахматовой в Америке, в которой сама она никогда не была… С Ахматовой Судейкин познакомился, по-видимому, в «Бродячей собаке» или через поэта Михаила Кузмина. Был с ней дружен, называл ее в письмах «кузиной» как близкую подругу Ахматовой О. А. Глебову-Судейкину. С. Судейкину посвящено четверостишие Ахматовой, датированное весной 1914 года:
Cпокоен ход простых, суровых дней,
Покорно все приемлю превращенья.
В сокровищнице памяти моей
Твои слова, улыбки и движенья.
4 ноября 1914 года Судейкин написал тушью небольшой, несколько стилизованный портрет Ахматовой на бланке журнала «Русская икона». Сама Ахматова в составленном ею списке своих портретов указывает, что это произошло в редакции журнала «Аполлон». В «Записках об Анне Ахматовой» Лидия Чуковская отмечает, что 12 июня 1942 года Ахматова «прочла мне письмо от Лозинского, в котором он, между прочим, пишет, что захватил с собой из Ленинграда ее портрет».
Сообщая об этом письме Л.Чуковской, Ахматова пишет: «Милый Лозинька! Верный друг. Это портрет, который сделал Судейкин. Карандашный набросок. Мы с ним забежали в редакцию (забыла какую! – Л. Ч.), Сережа Судейкин сказал: «Как Вы красиво сидите!» и нарисовал на бумажке. Потом бросил бумажку и мы пошли. Лозинский был секретарем редакции, подобрал рисунок, отдал его в рамку и всю жизнь с ним не расставался».
Существует также карандашный портрет Ахматовой, выполненный Судейкиным в ее альбоме, который хранится в РГАЛИ. Облик Ахматовой стилизован в нем под греческую архаику…
После очередной и недолгой борьбы за жизнь Ахматова скончалась на второй или третий день пребывания в подмосковном санатории 5 марта 1966 года.
По иронии судьбы, это была т р и н а д ц а т а я годовщина смерти Сталина – день, который все эти тринадцать лет она любила отмечать, подобно язычнице, как праздник – рюмочкой конъяка и отнюдь не за упокой души монстра, сломавшего ей жизнь.
Удивительные хронологические совпадения между историческими событиями и тем, что случалось в собственной жизни Анны Андреевны, бывали не раз, она сама обращала на них внимание и считала, что эти события не только могли влиять на ее судьбу, но, в свою очередь, сами зависеть от подобных совпадений. Так, она предполагала, что ее встреча с Исайей Берлиным в 1945 году послужила началом «холодной» войны. Она считала, что у поэта есть только судьба, а биография – лишь ее протокол.
Когда октябрьским днем 1964 года был смещен Хрущев, она прокомментировала это событие своему литературному секретарю и другу Анатолию Найману так: «Это Лермонтов. Стиль его круглых годовщин. В столетие с рождения, в 14-м году, – Первая мировая; в столетие смерти, в 41-м, – Великая Отечественная. Сто пятьдесят – дата так себе, ну и событие пожиже».
Ее замечание о «магии» лермонтовских дат распространяется и на ее самое. Она родилась через 75 лет после Лермонтова, и 1914 год – личная дата ее биографии. Ахматова прожила до Первой мировой войны 25 детских, молодых, беззаботных, счастливых лет.
Поэтому 23 июня 2014 года мы отмечали не столько 125-летие со дня рождения, сколько 100-летие со дня 25-летия.
Если вспомнить лермонтовское «Твой стих, как Божий дух, носился над толпою», то об Ахматовой можно сказать, что две последние терзающие сердце трети жизни, после первой, цветущей, были ей назначены для того, чтобы «ее поэзия озвучила безъязыкость народной боли». Прожив после 1914 года больше 50 лет, успев написать в конце 1930-х «Реквием», и стихи, ему сопутствовавшие, дополнив их в период до начала 1960-х, Ахматова присоединила их к дикости безысходного ужаса, захватившего страну в советский период. «От нас скрыта роль поэтов, которую они играют в мистической конструкции мира, – замечает А.Найман. – К примеру, почему в 100-летние годовщины их рождения и смерти случаются социальные катаклизмы?»
Почему случившиеся в 2014 году на Украине события: аннексия Крыма, война в Донбассе – произошли в год 125-летия Ахматовой? Может быть, родившись на Украине с украинской фамилией Горенко, она в той или иной неведомой нам форме приняла участие в происходящем там сейчас? Даром ли написала она 100 лет тому назад о своем детстве в Херсонесской бухте Севастополя:
Я собирала французские пули,
Как собирают грибы и чернику,
И приносила домой в подоле
Осколки ржавые бомб тяжелых.
(Речь идет о пулях и бомбах Крымской войны середины XIX века.- Авт).
А в XXI веке, всего через два года после нынешнего, в 2019-м, грядет 130-летие со дня рождения Анны Ахматовой. Как бы узнать, «что год грядущий нам готовит?», в связи с этой «круглой» ахматовской датой?