Виталий Орлов
Пресс-конференции, Нью-Йорк, 2015. Фотография Виталия Орлова.
Нью-йоркские зрители, и не только русскоговорящие, с интересом ждут спектаклей российских театров, а в наше время, когда агрессивная политика России ведет к ее самоизоляции в мире– особенно. Американские зрители в значительно меньшей степени подвержены влиянию конъюнктуры и стремятся быть объективными в оценке художественных качеств спектаклей российских театров, несмотря на антиамериканскую истерию путинской Москвы. Нью-йоркцы, например, высоко оценили привезенный сюда в 2014 году Театром им.Евг. Вахтангова спектакль «Евгений Онегин» в постановке Римаса Туминаса, и значительно более сдержанно – «Улыбнись нам, Господи!» – в 2015 году, в его же постановке.
В любом случае заслуживают благодарности продюсеры компании Maestro Artist Management, которые дают возможность американцам увидеть эти спектакли в оригинальном, а не в «выездном» виде. Вот только, на мой взгляд, досадной становится традиция проводить пресс-конференции с труппой до начала гастролей, когда журналисты еще не видели спектакля, а на возникшие вопросы после просмотра получить ответы уже, практически, невозможно.
Сцена из спектакля “Мисс Джулия”, Нью-Йорк, 2015. Фотография Нины Аловерт.
Подобная же участь постигла и Московский Театр Наций, прибывший в Нью-Йорк на очередной Фестиваль искусств Линкольн-центра -2015. Но у рецензента есть некоторая возможность придать событиям естественный ход, и потому – сначала о спектакле. Когда в программах Фестиваля Линкольн-центра появился Московский Театр Наций со спектаклем «Мисс Джулия», русскоцентрические театралы с нетерпением ожидали нового появления на американской сцене своего любимца Евгения Миронова – теперь художественного руководителя этого театра и исполнителя одной из двух главных ролей в спектакле «Мисс Джулия» – шофера Жана. В свое время нью-йоркские зрители должны были увидеть Миронова в мюзикле «Бумбараш», но тогда что-то не сложилось. Зато в 2009 году на арене Park Avenue Armory Евгений Миронов блистательно сыграл Самозванца в пушкинском «Борисе Годунове» в постановке англичанина Деклана Доннеллана.
Разумеется, зрители ждали встречи и с Чулпан Хаматовой – выдающейся современной российской актрисой, играющей в московском «Современнике». Нью-йоркцы могли видеть ее в «Трех товарищах», которых на сцене казино Foxwoods сыграл «Современник» в 2004 году. А еще она поразила публику исполнением главной роли в хореографической постановке Аллы Сигаловой «Бедная Лиза» (2012).
Сцена из спектакля “Мисс Джулия”, Нью-Йорк, 2015. Фотография Нины Аловерт.
В основе спектакля «Мисс Джулия» пьеса,которая, как оказалось, является адаптацией драмы выдающегося шведского драматурга Августа Стриндберга «Фрекен Джули». Адаптацию сделал современный молодой драматург Михаил Дурненков, и если вместо слова «адаптация» употребить его русский перевод – «приспособление», что звучит не слишком благозвучно, когда речь идет об искусстве, то следует признать, что приспособление классической пьесы к интеллектуальной атмосфере путинской России, в которой побеждает «кич»,ему удалось. А как могло Дурненкову это не удасться, если он сочиняет, как пишут российские критики, « … обычные житейские истории о сегодняшней жизни. Но сильно приправленные талантом и вкусом к современному».
Для приправленного талантом драматурга, по его словам, «стартовым является слух к живой речи: тому, как разговаривают люди, каким набором банальных фраз человек может передать свою неповторимую личность. Драматурги — это люди, которые все время что-то записывают в метро, подслушивают соседей, воруют фразы в автобусе…».
Дурненков родился в поселке, которого нет сегодня даже на карте; начал писать пьесы живя в Тольятти, а сейчас – в Москве.Видимо, наворовав фраз в автобусе, драматург сделал из лакея Жана личного шофера некоего олигарха, бывшего генерала (чего?), разъезжающего на черной «Волге», превратив в него стриндберговского графа, аристократа. Интерьер олигарховской кухни из «нержавейки», «мобильники», непристойные слова и движения, которые вряд ли позволил бы себе даже стриндберговский лакей, – это все штрихи, которые тем не менее очень достоверно переносят зрителя в современную Россию, но не имеют никакого отношения ни к персонажам Стриндберга, ни к их жизненной философии и размышлениям о жизни, ни к столкновению психологий.
Одним словом, «роман начинался так: «Граф повалил графиню на сундук и начал добиваться» (Илья Ильф). Что ж, и на самом деле нелегко сделать Стриндберга современным, не «повалив графиню на сундук». Это понял в свое время Ф.Дюрренматт, который, говоря о создании своей пьесы «Играем Стриндберга», заинтересовался идеей пьесы шведского драматурга «Пляска смерти», хотя не воспринимал ее литературного воплощения, и потому ему пришлось обращаться к ее созданию несколько раз. «Я заимствовал у Стриндберга фабулу и основную драматургическую идею. После того как я исключил литературную основу пьесы, стала отчетливее близость стриндберговского театрального видения к современному».
Сцена из спектакля “Мисс Джулия”, Нью-Йорк, 2015. Фотография Нины Аловерт.
Для постановки пьесы Дурненкова Театр Наций пригласил одного из ведущих режиссеров современного театра Томаса Остермайера, художественного руководителя берлинского театра «Шаубюне». Мне довелось видеть в его глубокой интерпретации постановки нескольких пьес Генрика Ибсена, показанные в разное время на сцене Бруклинской Академии Музыки.
Вероятно, Остермайер сделал с адаптацией Стриндберга все, что от него требовалось. Сценическая версия истории взаимоотношений Жана и Джулии выглядит, к сожалению, наскоро скроенным комиксом типа «пацан клеит чувиху». Однако в предлагаемых Дурненковым и Остермайером обстоятельствах история разыграна актерами Евгением Мироновым (Жан), Чулпан Хаматовой (Джулия) и Юлией Пересильд (Кристина, кухарка) высоко профессионально, и потому постановка оставляет двойственное впечатление
А теперь краткое изложение позиции участников спектакля, которую они высказали на состоявшейся перед началом выступлений Театра Наций в нью-йоркском Сити-центре пресс-конференции.
Томас Остермайер. Фотография Нины Аловерт.
Томас Остермайер: Приглашение поставить спектакль в России мне понравилось, но не я выбирал Россию, а Россия меня. Меня интересует не столько нация, сколько люди, их поступки и мотивация, а они космополитичны, универсальны. Меня так же интересовали персонально актеры: Женя и Чулпан, с которыми мне предстояло работать. Мне было интересно работать со сценической версией Михаила Дурненкова.В то же время я давно хотел понять, в чем различие психологии граждан этой страны и других стран. Я думаю, что это различие, главным образом, состоит в том, что в России нет среднего класса: люди либо чрезвычайно богатые, которых мало, либо очень бедные. Пьеса, которую мне предложили, показалась мне пригодной, чтобы показать это различие, характерное именно для российской реальности.
«Мисс Джулию» написал российский драматург, и это различие видно, если сравнить пьесу с оригиналом – драмой Августа Стриндберга, фабулу которой использовал автор. Вообще-то опыт общения с русским театром у меня есть. В частности, меня интересовали методы Мейерхольда, когда я ставил спектакль по «Незнакомке» Александра Блока.…Что касается политики, то все мы – заложники наших правительств. Со мной как с немцем все заговаривают о режиме экономии, об Ангеле Меркель. А я, представьте себе, решительно против политики своего правительства!
Евгений Миронов. Фотография Нины Аловерт.
Евгений Миронов: Мой герой амбициозен, он хочет вырваться из клетки, он хочет власти и денег. Правда, в какой-то момент им овладевают и истинные чувства, он растерян. Должен заметить, что мне знакомо его желание вырваться. Я сам – из простой семьи, мой отец был шофером, но мечтал, чтобы его дети достигли большего. Его мечта осуществилась: моя сестра стала балериной, а я – актером. Мы – вырвались. И спектакль наш – он о столкновении двух совершенно разных миров, чем близок моим собственным ощущениям.
Но эти разные миры сейчас уже представляют дети тех людей, между которыми произошел социальный разрыв, и это обстоятельство придает ему несколько другой оттенок. Сейчас часто говорят о том, что политика современной России ведет к самоизоляции, и в этом есть угроза для ее искусства. Возможно, это и так, но мы, актеры, как работники искусства, стремимся делать свое дело своими средствами, быть честными и правдивыми и быть,по возможности,вне политики. Мы возили наш спектакль в Германию, Чехию, Францию, и везде тема спектакля воспринималась публикой как своя. Значит мы попали в точку. При этом мы с Чулпан меняем рисунок наших образов и их сценических взаимоотношений. Через какое-то время после первых представлений я понял, что мой герой не только воюет за место под солнцем, но и борется с самим собой, пытаясь изгнать из себя ментальность лакея.
Чулпан Хаматова. Фотография Нины Аловерт.
Чулпан Хаматова: В России, к сожалению, общество разделилось на очень богатых и очень бедных. Но пьеса (Дурненкова? –Авт.) не только про деньги и власть, но и про секс, про поиск смысла жизни и отчаяние от того, что в этих условиях невозможно его найти, и это может довести даже до самоубийства. Я знакомилась с дочерьми и молодыми женами богатых людей.У многих из них в жизни есть все и в то же время нет ничего. Они несчастны, поскольку у них нет возможности жить своим умом. Мне встретилась девушка-студентка, которая страдала от того, что она не могла понять, хорошие оценки ей ставили благодаря именитому папе, или потому что она их заслужила. Иногда нам говорят, что проблема «любовь и деньги» есть и у А.Островского, и почему мы не обратились к русской классике. Стриндберг привлек нас потому, что рассматривает различные пласты этой проблемы: власть мужчины над женщиной, секс, карьера и т.д., нам это показалось интересным и современным.
Юлия Пересильд. Фотография Виталия Орлова.
Юлия Пересильд: В нашем спектакле три разных харакера, и они – как лебедь, рак и щука, тянут конфликт пьесы в разные стороны. Мне досталась роль человека, четко знающего свое место в жизни, лишенного каких-бы то ни было амбиций. Моя героиня – не совсем понятная мне женщина, далекая от моих представлений о жизни, но с помощью Томаса Остермайера я стараюсь этот разрыв преодолеть.
Интересно, что в спектакле из классического текста извлечена мысль, которая, возможно, не входила в замысел постановщиков: до тех пор, пока есть такие люди, как Жан – амбициозные, агрессивные и достаточно безжалостные в попытке добиться своего любой ценой, ситуация не изменится: на смену сегодняшним олигархам придут такие же новые.
