Интервью со Святославом Вакарчуком специально для Elegant New York вела Ирина Плехова.
Февраль 2015, Киев.
«Я продвигаю Украину через культурный продукт, через музыку, песни «Океана Ельзи»
– Святослав Вакарчук
Его песни в Украине стали не просто популярными, они воспринимаются для многих как своеобразный символ объединения. И этот факт признают не только почитатели творчества «Океана Ельзи». Группа без проблем собирает десятки тысяч слушателей на свои концерты в любом городе Украины. К мнению Святослава Вакарчука прислушиваются и простые граждане, и коллеги, и политики.
Перед концертным туром в США, который начинается 25 февраля 2015 года, Святослав Вакарчук, лидер ОЕ, рассказал в эксклюзивном интервью Elegant New York о своем творчестве, жизни, ценностях.
– Святослав, пережитое нами в последние несколько лет тесно связано с идентификацией, в частности как гражданина. Конечно, любая гражданская позиция имеет свои точки отсчета. Как формировалась Ваша гражданская позиция?
С.В. – Хороший вопрос. Конечно, мой бекграунд очевиден.
Во-первых, я вырос во Львове. И это много о чем говорит. Ведь во Львове, мы никогда не имели проблем с осознанием собственной национальной идентичности. И хоть жили в Советском Союзе, всегда ощущали себя украинцами. При этом, у нас никогда не возникало межнациональных конфликтов. Ведь Львов всегда был интернациональным городом, у нас общались на разных языках, хотя в большинстве – на украинском. В моем классе учились евреи, русские, татары. Да, и что интересно: русский язык во Львове был правильным (зачастую носители были переселенцами после Второй мировой войны). И до приезда в Киев я не знал «другого русского», ведь у нас этот язык всегда был – как язык телевидения, литературный. При всем этом разнообразии национальностей львовяне жили всегда мирно.
Во-вторых, я родился в семье интеллектуалов. Мои родители – физики. Отец довольно рано – в 33 года – защитил докторскую диссертацию и стал профессором. Соответственно, он способствовал формированию моего широкого мировоззрения. Плюс – близкое окружение нашей семьи. К примеру, наш сосед по лестничной клетке – Адриан Михальчишин, гроссмейстер по шахматам международного класса. В детстве я совершенно спокойно пользовался его богатой на иностранные издания домашней библиотекой.
Третий момент очень важный – это то, что уже в свои 15 лет, в 1990 году, еще во времена Советского Союза, я по программе обмена учениками с Канадой попал за границу. Поездка – длиной почти в 2 месяца – меня очень изменила, ведь я увидел западный мир в том возрасте, когда он позитивно и качественно на меня мог влиять. Соответственно, уже в 15-16 лет у меня были сформированы «западные ценности».
Вот это и были мои основные точки формирования. Все, что было потом, – исключительно процесс развития, опыт. Но еще раз подчеркну – то, что демократия, свобода личности, достоинство, свобода слова, свободный рынок лучше, чем их антонимы, я осознал уже тогда. Поэтому я не вижу какой-то большой собственной заслуги в том, что имею такую гражданскую позицию. И, честно говоря, мне не хотелось бы, чтобы из меня делали символ борьбы или, еще хуже, мученика. Ведь я вырос в таких условиях и в такой ситуации, что другая гражданская позиция просто не могла бы сформироваться
«Мой жизненный фундамент – творчество» – Святослав Вакарчук
– И все же, в ситуации, когда Украина переживает довольно сложные процессы, связанные с личным выбором, открытой борьбой за ценности, о которых вы говорили, не просто оставаться с холодным разумом. При этом, концентрирование информационного пространства часто выбивает из колеи, заставляет сомневаться и даже иногда разочаровываться. Что вам помогает оставаться при своих позициях, кроме собственного творчества?
С. В.: – На самом деле, уточнение после запятой: «кроме собственного творчества», очень важное. Ведь собственное творчество – это много. У кого-то есть большая дружная семья, в которой он находит свой бекграунд, у кого-то, возможно, есть засекреченный счет в западном банке – и он (что бы ни случилось) может всегда рассчитывать на безбедную жизнь. Моим же фундаментом является творчество. И я знаю, Бог дал мне талант писать музыку, стихи. И этот процесс приносит мне удовлетворение – всегда, где бы я не находился, при любых обстоятельствах. Даже если в какой-то момент людей перестанет интересовать то, что я делаю, мои музыкальные проекты станут коммерчески невыгодными и придется заняться чем-то еще, у меня все равно остается творчество. Да, это мой фундамент.
– А наука? Возникают ли у вас ностальгические мысли о науке (напомним читателям, что Святослав Вакарчук в свое время защитил кандидатскую диссертацию по теоретической физике)?
С. В.: – Я знаю, что мог бы стать достаточно хорошим ученым. Но при этом я уверен, что мой талант все же – в музыке. На самом деле я видел настоящих талантливых ученых – молодых ребят, которые реально с нуля придумывали уникальные теории, у которых неординарно по-научному работал мозг. Я бы таким не стал, несмотря на то, что любил учиться, и меня до сих пор завораживает наука. Да, я был бы неплохим ученым, но не выдающимся. Я очень тонко ощущаю, что такое талант и совершенно реально оцениваю, что такого уровня научного таланта у меня нет. Музыка – это другое. Здесь мне часто удается сделать то, о чем некоторые музыканты лишь мечтают, что им порой недоступно. И это не моя заслуга – так Бог дает.
– Святослав, за последние несколько лет слушатели все чаще пытаются уловить скрытые «гражданские» смыслы в творчестве своих любимых групп, особенно эта тенденция актуальна для Украины. С «Океаном Эльзы» практически всегда так и было. Ваше отношение к таким поискам?
С. В.: – Люди ищут указатели. Люди в большинстве своем слабы, и поэтому они всегда ищут тех, кто взял бы их за руку и вел по жизни. Нам присуща некая «влюбленность» в выдающихся политиков, поэтов, писателей, музыкантов… Оценка их жизни часто выходит за рамки оценивания их конкретных действий. Справедливо ли это? Это вопрос условный. Ведь люди-символы для одной страны могут быть непонятными для другой культуры, для другого государства. Но уменьшает ли это их значение? Нет. Конечно, чаще всего такими «символами», «указателями» в современном мире становятся наиболее популярные, известные деятели. И к этому я отношусь совершенно спокойно, ведь это закономерный процесс. Главное на этом не зацикливаться, а честно, и в первую очередь для себя, делать то, что умеешь.
«Никто из нас не является сверхчеловеком. Поэтому, откровенно говоря, события в Украине были непредсказуемыми, в каком-то смысле, они стали неожиданностью для каждого» – Святослав Вакарчук
– У многих ваших слушателей возникает чувство, что вы высказываете в музыке очень быстро то, что лишь начинает формулироваться в обществе. Кажется, у вас уходит очень мало времени на то, чтобы оценить происходящее в стране, в личных отношениях. Так ли это?
С. В.: – Возможно, вы правы. Я достаточно быстро думаю, перерабатываю новую информацию. Иногда у меня из-за этого возникают проблемы в общении с другими людьми. И мне даже приходиться бороться с этой особенностью, но, к сожалению, зачастую безрезультатно. Честно признаюсь в этом разговоре, что у людей, которые малознакомы со мной, возникает чувство, что я человек-errogant (немного надменный и высокомерный). На самом же деле, мне нужно очень короткое время – 10 секунд, чтобы рассмотреть человека, 10 секунд, чтобы его ощутить, минуту-две, чтобы его услышать – и у меня сложился образ собеседника. Это с одной стороны. Но с другой – никто из нас не является сверхчеловеком. И если речь заходит о вопросе, могли ли мы предвидеть последние события в Украине?.. Что ж, сейчас легко об этом говорить, вспоминать работы аналитиков, которые предполагали возможный ход истории для нашей страны, или свои ощущение на кухне за бутылкой вина. Но давайте будем откровенны. События в Украине для всех нас, в каком-то смысле, стали шоком. Мы не были к ним готовы и сейчас только осознаем, что же на самом деле происходит. Но история показывает, что такой тернистый, тяжелый, а под час и трагический путь проходили все без исключения страны, которые мы сегодня считаем успешными и благополучными. И если вы спросите меня, что нас ждет в будущем?
– Я не спрошу. Но при этом хочу спросить о расстоянии. Для того, чтобы, особенно в творчестве, появились новые смыслы, рожденные, в том числе и в ходе судьбоносных исторических событий, мы часто проходим испытание временем. Какое временное расстояние вам необходимо для более точных творческих метафор?
С. В.: – Я этого не знаю, ведь у меня лично не было такого эксперимента. Каждое событие требует своего времени для осмысления. Но специально я никогда не пишу песен «на злобу дня». Кстати, в новом альбоме «Океана Ельзи» будут песни, которые так или иначе связанны с событиями в Украине. Они на разные темы, и я считаю, что публика должна их как можно быстрее услышать, ведь они рассказывают о том, что нас окружает сегодня. Подобные эмоции я, например, уже переживал при написании песни «Веселі, брате, часи настали…». И если возвращаться к вопросу о предчувствии, то я считаю, что здесь не стоит искать каких-либо паранормальных, мистических законов. Все гораздо проще. Любой талантливый человек – в музыке или поэзии – прежде всего, должен много читать и анализировать. Лишь тогда он может высказать в своем творчестве настроения общества, которые только начинают формироваться. Я больше скажу: мои песни, кажется, иногда на полгода опережали события, но это лишь на первый взгляд. Ведь на самом деле – они уже фиксировали чувства и мысли, которые зарождались в обществе. Кстати, во время работы над альбомом «Земля» очень показательной для меня лично стала история песни «Стена». На самом деле, я задумывал ее как песню об отношениях между мужчиной и женщиной, и уже перед записью альбома я все же решил изменить слова. Вместо «наша війна» стала «їхня війна». Таким образом, внутренний конфликт между мужчиной и женщиной превратился в социальный. Музыканты группы вначале были против. Они считали, что это сильно социализирует песню, делает ее плоской, но я отстаивал последний вариант. Вся эта история произошла за год до Евромайдана (запись песни – январь-февраль 2013 года). И тогда я не мог объяснить свою настойчивость. А потом мы сделали видео на песню, где показали Донецк, Львов, пытались предать позитивный контекст развития отношений внутри страны, но, к сожалению, история распорядилась иначе.
«Мне понадобилось 6-7 лет, чтобы обрести уверенность в успехе «Океана Ельзи» – Святослав Вакарчук
– Святослав, для каждого слушателя всегда существует собственная история знакомства. Для одних – это первый или уже не первый альбом группы, для других – концерт, на который они попали, возможно, даже случайно. Для меня лично – это выступление «Океана Эльзы» в 1998 году на Украинской музыкальной ярмарке в Киеве. А вот с какого момента вы обрели уверенность в том, что музыкой вы будете заниматься профессионально, а группа «Океан Эльзы» – это надолго и всерьез?
С. В.: – Точка отсчета для меня как профессионального музыканта, была немного раньше, чем концерт, о котором вы вспомнили. Кстати, в день концерта официально вышел наш первый альбом «Там, де нас нема». Точка отсчета для меня, скорее всего, – это 1996 год, два года после того, как я уже начал серьезно заниматься музыкой, именно тогда я начал строить планы о переезде в Киев. Именно тогда я понял, что музыкой буду заниматься всю жизнь. А вот если говорить о моменте, когда у меня появилось понимание того, что ОЕ будет успешной группой, что мы готовы зарабатывать нашим творчеством на жизнь, быть известными – это случилось значительно позже. Наверное, тур «Модель» 2001 года. А значит, мне понадобилось 6-7 лет, чтобы обрести уверенность в наших силах.
– В вашей творческой жизни, кроме «Океана Ельзи», есть еще и сольные проекты. Это какие-то особенные моменты в вашей жизни? С чем они связаны?
С. В.: – Они связаны исключительно с желанием более широкой творческой самореализации. Ничего более. Речь не идет о конфликте с группой или, например, усталости от группы, как многие придумывают. Тем более, что в большинстве случаев музыканты ОЕ играют (хотя бы частично) и в моих сольных проектах. Просто я не люблю разрывать формат, сложившийся в нашем коллективе. К примеру, Девид Боуи постоянно и кардинально меняется в каждой программе: сколько альбомов – столько и разных внутренних и внешних образов. Я же считаю, что «Океан Ельзи» – это сложившийся бренд, который мне бы не хотелось размывать. Мы играем простой и искренний рок-н-ролл. А когда мне такого формата становилось мало, я старался реализоваться в рамках своих сольных проектов – «Брюссель» или «Вночі». Между прочим, уже несколько лет я думаю еще об одной сольной истории, которая уже практически полностью сформирована. Но скорее всего, следующий наш проект – это новый альбом ОЕ.
– Какой за эти 20 лет была и стала публика «Океана Ельзи» – в Украине и за рубежом?
С. В.: – К счастью, стала шире. За границу активно мы начали ездить 10 лет назад, после 2005 года. Я помню наш первый концерт в Нью-Йорке в Roxy Club – район Hudson River, недалеко от музея, где находится авианосец Interpid. Это был наш последний концерт в коротком туре Торонто – Чикаго – Нью-Йорк. Честно говоря, мы немного опаздывали на концерт, были утомлены бытовыми условиями, постоянными задержками. И вот, подъезжаем мы к клубу. Уже темно, а нас будто догоняет какая-то очень аккуратная очередь: она идет-идет-идет-идет. Мы заворачиваем за угол и понимаем, что вся эта очередь к нам, на концерт. На самом деле на наш концерт тогда пришло 1800-2000 человек, а на тот момент мы собирали значительно больше слушателей. Но эта картина очереди очень сильно нас поддержала. И в результате, у нас был теплое и эмоциональное выступление.
– Если попросить Вас высказаться об «Океане Ельзи» в нескольких ключевых словах, то какие это слова?
С. В.: – Наверное, для меня – это надежность. Ведь в каком-то смысле, это моя семья. И я знаю, что «Океан Эльзы» – это мое. Знаете, я – Телец (по гороскопу), а у Тельца должно быть всегда то, за что он будет держаться.
– А для публики?
С. В.: – Я не знаю. Нужно спрашивать у слушателей. Но надеюсь, что музыка. Возможно, искренность и честность. Хотя мне сложно ответить на вопрос, за что люди любят ОЕ. За музыку? Но ведь есть много хорошей качественной музыки, есть музыка намного тоньше нашей. За тексты? Но на самом деле больше половины нашей публики не понимает до конца наших текстов, ведь она не из Украины. Все же, мне кажется, за энергию, за те кванты энергии, которые мы передаем и на концертах, и через записи. Это сложно объяснить словами, но энергия просто присутствует в том, что мы делаем, и мы всегда щедро ее отдаем своим слушателям.
– Передача энергии на концертах для каждого музыканта имеет все же свои особенности. Кто-то «простреливает» первые ряды, кто-то действует на отдельных слушателей. Как передает «Океан Ельзи» свои кванты?
С. В.: – Не знаю. Понятия не имею. Могу поделиться лишь опытом слушателя. Мне кажется, что часть музыкантов, которые стали легендарными, «заводят» уже своей собственной легендой. Она просто работает. Я недавно был на концерте Rolling Stones. И могу сказать, чем они меня «прострелили». На самом деле, это был обычный концерт, и они меня «прострелили» ничем другим как тем, что это были Rolling Stones, которые играли песни, знакомые с детства. На одной из песен я даже заплакал, ведь ее я слушал в свои 15 лет на пластинке. Вспоминаю также киевский концерт Depeche Mode во Дворце Спорта. Несмотря на ужасный звук, концерт был очень эмоциональный. В особенности то, что излучал их солист Дейв Гэхэн со сцены – это и была та незабываемая энергия. На мой взгляд, такая энергия напрямую связана с музыкой. Ведь если бы Дейв работал как проповедник, без группы, я не уверен, что ему удалось бы так воздействовать на публику.
«Сейчас мы работаем над новым альбомом. Поэтому следующие гастроли мы планируем не скоро» – Святослав Вакарчук
– Святослав, за 20 лет «Океану Ельзи» удалось много реализовать. Банально, но все же, поделитесь, пожалуйста, планами на ближайшие месяцы.
С. В.: – Я упоминал уже о том, что сейчас мы работаем над новым альбом. Фактически весной мы сыграем последние концерты, и уже вплотную приступим к записи. Поэтому гастроли в США вряд ли будут планироваться на следующие 2 года. Мы будем очень рады встретиться с нашими американскими слушателями в конце февраля 2015 года. В Нью-Йорке пройдут два концерта подряд (27 и 28 февраля). Знаю, что многие уже собираются на наши концерты, но хочу еще раз предупредить, что возможности приехать в США раньше, чем через года два у нас, скорее всего не будет.
– И напоследок. Культурный диалог и культура в целом – это главная инвестиция государства в свое будущее на карте мира. Вам как музыканту предоставляется возможность через собственное творчество рассказывать о современной Украине иностранному слушателю. Насколько это для вас важно?
С. В.: – Я действительно пытаюсь рассказать иностранцам об Украине. В первую очередь, нашими концертами. Конечно, иногда мне приходиться напрямую общаться, например, с иностранными студентами (возможно, и во время наших гастролей в США в этом году также состоятся подобные встречи) или медиа, затрагивать общественно-политические вопросы нашей страны. Но, честно говоря, мне бы не хотелось, чтобы такие выступления перерастали в конъюнктуру, ведь я не являюсь политиком или профессиональным дипломатом. Я рассказываю об Украине через культурный продукт, через свою музыку, песни.
