Глава из нового, неоконченного пока романа
Татьяны Шереметевой.
Рабочее название романа “ВКУС, ЗНАКОМЫЙ С ДЕТСТВА”
Прошлое куда-то ухнуло, будущее еще не наступило. Надо жить настоящим. “У нас для счастья есть все”, – хорошая фраза, которая кстати, совсем не предполагает обязательного наличия этого самого счастья.
Но сейчас я его и не ищу. Или правильнее было бы сказать, мое представление о нем как-то незаметно для меня изменилось. Мы с мужем научились жить, не мешая друг другу. У него есть какая-то своя жизнь, но она мне не очень интересна, правда, насколько искренна я сейчас, понять не могу. Ну ладно, будем считать, что так. Поэтому мы почти не ссоримся, и иногда нам даже хорошо вдвоем.
Наш загородный дом стал для нас местом, которое примирило нас со многими неудобными обстоятельствами нашего прошлого. Здесь жизнь идет совершенно по-другому. Здесь рядом с домом сосны, а под окнами трава. Здесь не хочется ссориться и думать о плохом. Здесь понимаешь: самое лучшее, что ты можешь сделать, это сказать жизни спасибо. За все.
Вообще же, должна признать, что Игорь с появлением у нас этого дома изменился.
Он полюбил заниматься немудреными делами на участке, сам стрижет траву и завел собаку – здоровенного немецкую овчарку, которая, а правильнее который, любит его так, как его наверное, никто никогда не любил.
Когда Игорь садится на корточки, наш собак Ванька кладет ему лапы на плечи и замирает. Он сдерживает дыхание и старается не шевелиться. У Игоря в такие моменты я замечаю на глазах слезы.
Любят ни за что. Любят, потому что любят. Любят, даже если ненавидят. Я своего мужа ни в коем случае не ненавижу. Я к нему хорошо отношусь, потому что у меня для этого есть много причи
А Ванька его любит. В отсутствие Игоря он кладет свою огромную башку на передние лапы и часами лежит в ожидании. И от миски с кормом, которую я подсовываю под его нос, равнодушно отворачивается. Он готов простить своему хозяину и это ожидание, и огромную утепленную конуру, которую ненавидит и которую Игорь, к своему собственному изумлению, сделал для него сам.
Как странно. Оказывается, животные могут многому нас научить, а иногда что-то изменить в нашей жизни. Вот появился у нас Ванечка – маленький, беспомощный, смешной. Я помню тот вечер, когда муж привез его в спортивной сумке. Помню, как уже через минуту щенок из сумки вылез, отряхнулся, осмотрелся и тут же написал на парадный ковер. Я молчала, не понимая, что, вообще, происходит.
– Что это все значит? Игорь?
– Щенок. Теперь он будет жить у нас.
– А со мной ты посоветоваться не хотел?
– Не хотел.
– Да? А почему, интересно знать?
– Потому что ты найдешь сто одну причину.
– Господи, ну сделай же что-нибудь. Он же сейчас еще и обкакается.
– Не волнуйся. Он уже. В машине. Его еще и вырвало там.
– Боже мой, как же мы теперь жить будем?
– Хорошо будем жить. Лучше, чем раньше.
Он взял щенка на руки, прижал к себе и поцеловал его между ушей.
Я поднялась в спальню и от души хлопнула дверью. Ковер наверняка теперь испорчен, что делать с собакой, я понятия не имела. Но самое неприятное было то, что Игорь сделал все втайне от меня. А ведь мог бы, например, устроить мне сюрприз. И я, пусть не сразу, оттаяла бы.
Мой муж не стал ничего мне рассказывать, просто потому что был уверен: я от щенка категорически откажусь.
Почему-то я никогда не вспоминала его рассказы о том, как в детстве он мечтал иметь собаку. Даже портрет ее себе нарисовал и под стекло на письменный стол положил. Как собрал целую коллекцию открыток с разными породами. Как завидовал тем мальчишкам, у которых собака была.
Господи, ну почему я такая сука? Почему я никогда не задумывалась о том, что и у Игоря тоже было свое детство, что у него тоже есть свои потаенные желания и несбывшиеся мечты? И что ему тоже нужна любовь. Вот такая, очень простая, безусловная собачья любовь.
Наверное, если бы он чувствовал, что я люблю его со всем плохим и хорошим, что он для меня всегда лучший и единственный, что я готова простить ему все, если бы он был избалован этой моей любовью и заласкан моими руками и губами, он был бы другим. И жизнь наша тоже сложилась бы совсем по-другому.
И наверное, мы вместе поехали бы за щенком, а на обратном пути Игорь вел бы машину, а я на заднем сидении держала на коленях этого собачьего малыша с ласковым человеческим именем Ванечка. И это была бы еще одна маленькая счастливая страничка в нашей жизни.
Но эту страничку я выдрала из книги нашей общей жизни сама. Ее нет. Настроение самое гнусное, Игорь внизу возится с ковром и пытается устроить щенка на ночь. Я сижу наверху и делаю вид, что мне все равно. А на самом деле мне жалко Игоря, жалко щенка, жалко себя. Ведь не такая уж я мегера. Ну согласилась бы я, если бы он меня попросил. И черт с ним, в конце концов, с этим ковром.
Ванька и его два брата в трехнедельном возрасте остались без матери. Ее сбила машина, и хозяева срочно пристраивали детенышей «в добрые руки». Никто не хотел связываться с грудничками. Их надо было выхаживать, а это, скажу я вам, довольно хлопотное дело. Я продержалась два дня. Демонстративно не замечала, как Игорь кормит щенка из соски, принципиально не обращала внимания, как он учит его ходить в туалет и согревает по ночам своим телом на диване в своем кабинете. Щенок плакал, от детского питания отказывался, писал под себя и все время мерз.
На третий день, когда Игоря не было дома, я нашла на кухне рецепты и распечатанные инструкции от ветеринара. Конечно, Игорь, как и все мужики, ничего в этом деле не понимал и вообще все делал не так.
Щенок лежал на матрасе и добросовестно, всем телом, трясся. Наверное, мерз. Или боялся. Когда я взяла его на руки, он тут же стал искать носом, куда пристроиться. Зарылся мне мордой подмышку и вжался в мою грудь. Он еще дрожал, но уже не плакал.
Таблица получилась понятной и доступной даже Игорю. Шесть медикаментов и витаминов в столбик, когда принимать, сколько – по горизонтали. Последний столбик – примечания по кормлению. Теперь наша собака будет лечиться и питаться по науке. Я ходила по дому с ним на руках и думала о том, что сделаю все, чтобы эта малявка с мокрым носом была в нашем доме счастлива.
Вечером Игорь после долгого перерыва вернулся в нашу спальню. Щенок так упорно карабкался на наше супружеское ложе, что очень скоро я сама подхватила его под пузо и положила между нами.
Ну вот, нас опять, как много лет назад, трое. Только теперь я стала на жизнь умнее и теперь я многое дала бы, чтобы отыграть назад, в наше далекое прошлое, когда мой мальчик, мой Сережа вот так же просился в нашу постель. Наверное, все малыши, и человечьи, и собачьи, одинаковы.
Мы с Ванькой честно прошли этот путь. Он научился сам есть, гулять ходил только за забор, оберегая наши клумбы и лужайки, конуру свою ненавидел, а Игоря обожал. Это было ужасно обидно, потому что именно я сделала все, чтобы он вырос большим и здоровым. И меня он, конечно же, любил, но трепетал перед Игорем. И вот сейчас у нас есть огромная сильная и преданная нам собака. И мы ею гордимся. Он стал красавцем, это настоящая немецкая овчарка с огромной ушастой головой, умными глазами, черной спиной и рыжими подпалинами.
Ванька давно не помещается у нас в постели, но по-прежнему спит в нашей комнате на специальной лежаночке. Говорят, что эта порода не для дома. Но представить, что он будет ночью один, где-то на улице, после того, как он спал между нами, я уже не могу. И мне все равно, что там нам говорят или советуют.
*
