Первое упоминание о Венецианском карнавале датируется 1094 годом. Понятно, что пика популярности это грандиозное мероприятие достигло во времена процветания Венецианской республики. Увы, после ее падения и оккупации наполеоновской армией Франц II, последний император Священной римской империи, в 1797 году запретил проведение карнавалов. И только два века спустя в 1979 году итальянское правительство объявило о возобновлении ежегодных карнавалов как средства для популяризации истории и культуры Венеции.

С 4 по 21 февраля 2023 года Carnevale di Venezia снова дает возможность местным жителям и многочисленным туристам погрузиться в атмосферу праздника, главным символом которого, конечно же, является маска. Но это далеко не единственный знаковый аксессуар, олицетворяющий уникальный город. Другой стал символом раздора в семействе Виндзоров.

В декабре 2017 года Меган Маркл, тогда еще невеста принца Гарри, впервые была приглашена в Buckingham Palace на рождественский обед в качестве члена королевской семьи. Среди прочих многочисленных родственников правящего монарха на мероприятии присутствовала Marie Christine von Reibnitz, жена принца Майкла Кентского, двоюродного брата королевы. И надо же ей было украсить свое пальто антикварной брошью в виде мавра?! 

Это легкомысленное решение стоило жене принца многочисленных претензий со стороны прогрессивной общественности. Ее обвинили в расизме, и некоторые особо агрессивные фанаты дебютантки предположили, что леди Мэри хотела выбором аксессуара оскорбить будущую родственницу. В прессе разгорелись дебаты о тяжелом колониальном британском наследии, и Ее Королевское Высочество была вынуждена извиниться перед согражданами, чувства которых она оскорбила.

Вряд ли жена принца решится на такое якобинство еще раз, хотя к колониальной политике Британии эта брошь не имеет никакого отношения. Знаменитый Мавр или Моретто – продукт сугубо венецианского дизайна и символ местной ювелирной традиции. 

Когда во время второй волны мусульманских завоеваний (начиная с XIV века) корабли мавров стали совершать набеги на Далматинское побережье, местные жители стали делать и носить амулеты в виде голов пиратов. По одной из версий, они таким образом отгоняли “нечистую силу” с моря, по другой – демонстрировали свое бесстрашие. Но мавры (а точнее, берберы и арабы) тоже были не робкого десятка. Они не только имели репутацию отчаянных пиратов и воинов (а точнее, головорезов), но и поступали на службу к европейским правителям. Именно по этой причине Отелло, прославленный в боях, был богат, уважаем и смог жениться на прекрасной Дездемоне, правда, не смог поверить своему счастью, что привело к необратимым последствиям.

По мнению искусствоведов за основу знаменитой трагедии Шекспир взял новеллу Джиральди Чинтио (Giraldi Cintio, 1504-1573), ученого и писателя, произведения которого были весьма популярны в Англии конца XVI века. Он тоже не совсем самостоятельно придумал свою историю. Предположительно, прототипом главного героя был Маурицио Отелло, командовавший венецианскими войсками на Кипре, прекрасная жена которого погибла при подозрительных обстоятельствах.

Жители Венеции всегда отличались предприимчивостью и ценили красоту. Кто из местных ювелиров первым стал использовать изображение мавра в своих изделиях, наверняка увидев что-то подобное в мультикультурном городе, история умалчивает. Но, безусловно, эти украшения пользовались спросом, а патентное законодательство было несовершенным, что и позволило другим ювелирам взять продуктивную идею на вооружение. А со временем, благодаря популярности шекспировского персонажа, произошла экстраполяция двух образов мавров – абстрактного в языческих амулетах и конкретного. 

Культурное влияние Serenissima Repubblica di Venezia сделало местные украшения очень популярными в Европе. В XVIII веке аксессуары с изображениями мавром считались особым шиком и демонстрировали кругозор и прогрессивные взгляды их обладателя, отдававшего должное африканской экзотике. 

И не смотря на новые тренды в общественной морали, венецианские ювелиры по-прежнему делают украшения с Моретто и считают образ доблестного, благородного, но ревнивого Отелло лучшей интерпретацией международного характера Венеции.